Когда они остановились, Нламинер словно вынырнул из одного кошмара, чтобы окунуться в другой.
Сотни теней стояли вокруг. Он оглянулся — новые сотни их подступали со всех сторон, оставаясь, впрочем, на почтительном расстоянии. На шее Риссы разгорелся ярко-зеленым пламенем небольшой овальный амулет, и сам Нламинер смутно осознавал, насколько ему сейчас не помешала бы защита. «Если выберусь отсюда живым, — подумал он, — расскажу, сколько всего было вокруг. Жаль, что никто не поверит». И чуть не расхохотался.
Перед ними, на полу посреди небольшого открытого пространства, среди самых величественных надгробий светился сложный геометрический узор, вписанный в окружность добрых пяти футов в диаметре. Издалека было видно, что узор местами прерван, нарушен, не завершен. Хотя линии светились белым, ощущение чего-то по природе своей черного исходило из глубины рисунка.
— Печать, — произнесла Рисса отрешенно. — Как я и предполагала, кто-то повредил ее.
— Что будем делать? — спросил Нламинер шепотом. Тени не двигались, плотно сомкнувшись вокруг них. Ему мерещились призрачные лица, воздетые когтистые лапы, полураспавшаяся плоть, стекающая с ветхих костей. Он зажмурился и отогнал видение.
Рисса повернула к нему спокойное лицо и произнесла только:
— Не подпускай никого ко мне, — и шагнула вперед, к Печати. Призраки расступились, слабое недовольное шипение послышалось отовсюду. «Не подпускай!» Нламинер извлек «Покровитель» из ножен — кромка меча светилась во мгле не слабее Печати — и подумал, сколько раз он успеет взмахнуть, прежде чем бесплотные руки сожмут его горло.
Рисса сделала шаг и еще один. Несколько футов отделяло ее от Печати, и казалось, что свет, струящийся из линий диаграммы, фонтаном выплескивается вверх, чтобы скатиться вниз светящимся каскадом. Свечение волнами стекало по ее серебристо-серой чешуе, когда она опустилась перед Печатью на колени и развела руки в стороны.
Тени тут же ожили, шагнув к ней. Нламинер бросил наземь свою поклажу и встал за спиной у Риссы, держа холодно сверкающую сталь «Покровителя» перед собой.
Тени сделали несколько шагов, протягивая дрожащие призрачные руки к ним, но ритмичные, исполненные странной музыки слова упали в тишину погребального зала, и тени замерли.
За «спиной» каждой из теней открылся косой крестообразный разлом в пространстве. Свет, вспыхнувший за разломами, вобрал в себя призраков и заплавил собой разломы. Они остались одни.
Нламинер вытер со лба пот дрожащей рукой и оглянулся. Рисса продолжала что-то напевать, проводя ладонями перед Печатью, и линии рисунка стали плыть, сдвигаться, смыкаться.