Несмотря на всю свою храбрость, Анни испугалась.
Найдя укромное местечко, где давно не подстригали траву, она бросилась на нее ничком и разрыдалась. Измученная икотой, она совсем обессилела, когда кто-то коснулся рукой ее плеча. Подняв голову, Анни увидела Люсиана.
Он поднял ее и нежно привлек к себе. Анни не сопротивлялась. В эту минуту ей было необходимо, чтобы кто-то о ней позаботился.
— Это из-за Рафаэля? — еле слышно спросил Люсиан, и в его ласковом голосе Анни уловила искреннюю заботу о себе. — Не трать понапрасну слезы, Анни, он того не стоит.
Анни прижалась лбом к плечу Люсиана, как если бы он был стеной или деревом. Хотя он уже успел сменить рубашку, от него все еще немножко пахло потом и его близость действовала на Анни успокаивающе.
Не сразу ей удалось обрести голос, но все-таки удалось, и она ответила вопросом на вопрос:
— Почему это ты думаешь, будто я плакала из-за твоего брата?
Люсиан хмыкнул и вновь обнял ее за плечи. Улыбка, правда, у него получилась жесткой, и он больше не действовал на Анни успокаивающе.
— Женщины всегда проливают из-за него слезы. Джорджиана, Фелиция и, Бог знает, сколько еще.
Анни судорожно проглотила слюну и сделала шаг назад. Имя Джорджианы сидело у нее в сердце как рыболовный крючок, но она к ней не ревновала.
— Он обожал Джорджиану, — шепотом проговорила Анни, стараясь, чтобы ее слова прозвучали твердо: — Это всем известно.
— О да, — с ненавистью произнес Люсиан. — Он и вправду обожал ее, только не думаю, чтобы он докладывал об этом своим любовницам.
Анни вывернулась из рук Люсиана. Любовь Рафаэля к Джорджиане уже стала легендой, и Анни не хотела ничего менять в этой легенде.
— Ты лжешь!
— Спроси Фелицию, — не стал спорить Люсиан. — Мисс Ковингтон скоро будет здесь… Даже и теперь она не смеет ослушаться Рафаэля.
Боль опять пронзила сердечко Анни, словно она налетела на одну из рапир, которые совсем недавно полыхали в руках Рафаэля и Люсиана.
Все же она заставила себя распрямить плечи, глубоко вдохнула воздух и высвободилась из объятий Люсиана. Глядя ему прямо в лицо, она проговорила:
— Конечно же, я ни о чем таком не буду спрашивать мисс Ковингтон. Ее отношения с принцем меня никоим образом не касаются.
Люсиан улыбался, но в его глазах ненависть сверкала, как сверкает на солнце сталь. Правда, он был настолько мил, что не напомнил Анни, как она лежала в траве и готова была выплакать себе глаза из-за Рафаэля.
— Жизнь — не сказка, Анни, — сказал он. — И мой брат, принц он или не принц, не прекрасный рыцарь на белом коне. Если ты позволишь себе любить его, то имей в виду, Анни, ты разрушишь свою жизнь.