Ричард вытянул ноги.
— Да, но наши дороги сейчас соединились. Неужели ты не чувствуешь?
Она поставила кружку.
— В данный момент — возможно. Но у нас разные цели, это и хорошо для похода. Мы вместе много миль, а когда дорога кончается — все позади. Остается память.
— А воспоминания у тебя хорошие, Сандра?
Она изучающе посмотрела на свои руки.
— Да, мне везет. Я всегда начинаю новый путь с новыми людьми, с новой целью, по новой дороге. И в одну свою жизнь я как бы вмещаю несколько жизней. Немногие могут себе такое позволить.
Она поглядела ему прямо в глаза, вызывая на спор.
Голова Мура раскалывалась от боли.
— И на это ты собираешься потратить всю жизнь?
— Конечно.
— И ты хочешь сказать: это путешествие для тебя ничего не значит? А как с тем, что у нас с тобой было? Я не понимаю тебя.
Она яростно, громко стала мешать чай в своей кружке.
— Это потому, что ты меня не слушаешь.
— Я слушал, когда ты говорила: это путешествие не похоже на другие. Но, может, ты так говоришь каждому. — Он не смог скрыть горечь в голосе.
Отвернувшись от него, Сандра встала на колени перед очагом.
— Раньше так никогда не было, — призналась она тихо. — Это моя вина, все началось с первого дня, как я тебя увидела. — Кочергой она выгребала картофелины, пекшиеся на углях.
— Это когда ты пыталась дать мне взятку за Лиз? Тебе не было стыдно?
— Ты мне не понравился — эдакий надменный, эгоистичный, занятый только собой доктор…
Она умолкла, чтобы разложить еду по тарелкам, и огляделась в поисках посуды.
Ричард поднял ноги, и они показались ему невероятно тяжелыми.
— А что заставило тебя изменить мнение?
Сандра поставила ему тарелку с картошкой и вилкой на колени.
— Не знаю. Может, та ночь в «Як и Йети», когда ты ужинал в одиночестве. Не могу выносить, когда человек ест один. — Она села на край его постели с тарелкой на коленях и подогнула под себя ноги. Потом взяла кусочек дымящейся картошки.
— И поэтому ты отправила ко мне того парня из группы?
Вилка стукнулась о тарелку.
— Я никогда никого к тебе не посылала. Он сам. Ты же явно хотел присоединиться к нам. Разве ты не специально ходишь в те места, где можешь встретить американцев?
Он улыбнулся.
— Ага, каждый вечер, лишь бы американские громкоголосые туристы пригласили меня поесть с ними и поболтать о доме. Можешь верить, можешь не верить, но есть люди, которые любят есть в одиночестве.
— А тогда зачем ты подошел к нам?
— Честное слово, я думал, это ты послала того парня.
Сандра вздрогнула.
— Правда?
— Я не хотел тебя обидеть.
Сандра внимательно смотрела на его лицо, бледное, с темными кругами под глазами. Ее сердце болезненно сжалось. Она взглянула на свою тарелку, потом на его.