— Моя сестра участвует в постановке, и женщина, которую я люблю.
— Я же сказал — нам нужен тот убийца, и мы намерены поймать его. Сейчас я объясню, как это произойдет. Ты наденешь парик и белый костюм, как у сенатора. Защищен будешь хорошо: пуленепробиваемый жилет, различные приспособления и большая охрана.
— Нет!
— Уиллингем будет в безопасности, он даже не придет в театр, а твоей сестре и другим актерам тоже ничего не грозит, я даю слово.
— Ничего не грозит! А что, если он начнет палить во все стороны без разбору? Что, если будет стрелять не только в свою цель?
— Мы схватим его, прежде чем он успеет сделать все это, — заверил Каннелл. — Сейчас все сводится к одному — согласишься ли ты принять участие. Если — да, золотой ключик твой. Мы не только примем тебя, но и обеспечим документами, домом, предоставим защиту, все необходимое, чтобы начать новую жизнь.
— А если нет?
Каннелл ухмыльнулся, но в глазах его не было веселья.
— Мы найдем кого-нибудь другого, кто выполнит роль приманки, но все равно осуществим свой план. Он реализуется независимо от твоего участия или неучастия в нем. Тебя же бросят в федеральную тюрьму, приятель, без всякого ключика.
Михаил смотрел прямо перед собой. Здесь все точно так же, как в КГБ. Зачем им рисковать своими сотрудниками в опасной операции, когда есть он, который вполне сгодится на роль пушечного мяса?
— Ну? — спросил Каннелл.
— Я сделаю это, — согласился он.
Нью-Йорк
Три недели спустя сенатор Уиллингем и Джина лежали в постели в ее маленькой квартирке в Виллидже.
— Чарли, разотри мне, пожалуйста, спину. Кажется, я растянула мышцы. Танцы — это просто ад.
Джина сбросила простыни, представив на обозрение свое обнаженное пропорциональное тело. Чарли, почувствовав, как напряженно звучит ее голос, понял, что нервы любимой напряжены до предела.
— Я сделаю намного больше, чем просто массаж, — пробормотал Уиллингем, с наслаждением прикасаясь к ее шелковистой коже. — У меня есть рецепт против стресса.
Джина перевернулась и посмотрела на него. Глаза ее блестели в полутьме.
— Чарли… завтра премьера.
— Я буду там, только не на своем обычном месте, вот и все. Видишь ли, вопрос безопасности, — небрежно бросил он.
— Безопасности? О Чарли…
— Т-с-с, — прошептал он, прижав руку к ее губам. — Возможно, ты услышишь, что я сижу в первом ряду, но это не так — я сяду где-нибудь в другом месте.
— Я не понимаю.
— Это все ерунда, связанная со службой безопасности. Они собираются какого-то парня нарядить, чтобы он выглядел, как я, а мне велели не приходить, но я приду. Ты только никому не говори, что я буду там, среди публики, хорошо? Это большая тайна, — объяснил он. — Даже мои сотрудники не знают об этом, и мне хочется, чтобы все так и осталось. Обещаю, дорогая, что у меня будет хорошее место, самое лучшее. Ни за что на свете не откажусь посмотреть, как танцует моя прекрасная Джина.