— Пожалуйста, — молила Орхидея. — Вэл, у меня не хватает слов, я не могу найти нужных слов. О черт… Я открою ее, если хочешь.
Орхидея открыла крышку и снова протянула коробочку Валентине. Внутри на темно-синем, как полуночное небо, бархате поблескивала сказочно красивая брошь — голубые орхидеи, их символ. Стебли цветов переплелись, мерцающие эмалевые лепестки обрамлены серебром, а бриллиантовые капельки росы отражали свет.
— Ювелир — гаваец, — запинаясь, бормотала Орхидея. — Это авторская работа. И… я попросила выгравировать на обратной стороне слова «Сестры навеки».
Сердце Валентины болезненно сжалось, она подняла глаза от прекрасной броши к умоляющему взгляду своей своенравной сестры. Как ей хотелось верить.
— Я, право… — начала она.
— Пожалуйста, просто возьми ее и прочитай надпись.
В дверь снова постучали.
— О черт! — воскликнула Орхидея. — Неужели мне не дадут ни минуты?
— Сегодня премьера, — сказала Валентина, накидывая на плечи халат. — Должен зайти Кит, И мне нужно закончить одеваться. Костюмерша ждет.
Орхидея вздрогнула, выражение обиды промелькнуло на ее лице, но она почти тотчас же овладела собой и улыбнулась своей блистательной улыбкой, как будто говорящей: «Мне нет никакого дела».
— Хорошо, я ухожу, — небрежно бросила она.
В дверях она столкнулась с Китом. Оба сделали шаг назад.
— Торопишься? — спросил Кит Орхидею, когда она проскользнула мимо него из комнаты. Затем он повернулся к Валентине. Тепло наполнило его голос. — Дорогая, — сказал он, заключая ее в объятия, — я просто должен был тебя обнять.
Валентина с благодарностью приникла к жениху.
— Давай обнимемся на пару минут.
Она обхватила его руками и почувствовала, что он испытывает такое же напряжение, как и она.
— Что-то безумное происходит сегодня, — с тревогой в голосе прошептала она. — Непонятное…
— Все эта охрана, — поддержал ее Кит. — Я попытался разузнать о ней, но мне никто ничего не сказал. Похоже, никто не знает, откуда они.
— Это сенатор Уиллингем, — сказала Валентина. — Это касается его, я уверена. Кит, что-то происходит.
— Да, — кивнул он. — Я знаю.
Прибыло так много флористов с цветами для актеров, что часть букетов пришлось разместить на специально поставленном в артистической длинном столе. Их смешанный аромат одурманивающим благоуханием заполнил всю комнату. Еще четыре раза доставляли телеграммы. Трех папарацци выгнали из-за кулис.
В уборной для танцовщиц Джина трясущимися руками надевала парик, в котором будет выступать в первом действии. Она дрожала, ее только что вывернуло наизнанку. Только сейчас она начала понимать, какой же была дурой, что попросила Чарли прийти на премьеру, несмотря на все дикие слухи, которые носились в воздухе.