— Не бойтесь, — его голос дрогнул и стал более низким, — с этого момента вы будете в безопасности.
Он нес Харриет через внутренний двор и дальше по анфиладе прохладных высоких комнат. Малинди торопливо шла рядом. А позади Харриет видела пашу, отчаянно старавшегося идти с ними в ногу. Рауль проявлял к нему полное безразличие и не обращал никакого внимания на его вопросы и заверения. Пинком ноги в сапоге он распахнул дверь в комнату, внутри которой оказались гигантских размеров кровать, мраморные статуи, чаша для умывания с кувшином из тонкого фарфора и мягкие, обитые бархатом кресла.
Когда паша, запыхавшись и вытирая вспотевший лоб, появился на пороге, Рауль уже укладывал Харриет на невероятно мягкое ложе. При этом ее волосы скользнули назад, и стало видно, что кружево сорочки лишь слегка прикрывает ее соски. Рауль застыл, глядя вниз на багровые отпечатки грубых пальцев на нежной плоти, потом быстрым движением прикрыл ее шелковой простыней и с леденящим душу выражением лица поспешно вышел из комнаты.
Окликнув его по имени, Харриет попыталась встать, но Малинди мягко остановила ее:
— Вы должны поспать, мисс Латимер. Вам нужен отдых.
Харриет опустилась на подушки, в изумлении отметив, что рабыня обращается к ней на почти идеальном английском языке. Малинди обтерла ей лицо и руки прохладной водой и нанесла на грудь мазь.
— Кожа не повреждена, заражения не будет, — успокоила она Харриет.
Сила, которая поддерживала Харриет во время суровых испытаний в пустыне, теперь изменила ей. Харриет смогла лишь пробормотать благодарность и закрыла глаза, понимая, что принимает помощь от одной из тех самых рабынь, которых она еще совсем недавно твердо решила освободить.
Она проснулась при свете раннего утра, Малинди сидела в кресле и улыбалась.
— Вы долго и крепко спали.
— Да.
Харриет села и оперлась на подушки.
— Я принесу вам свежий хлеб, фрукты и кофе.
Малинди вышла из комнаты, а Харриет спустила ноги на пол. Она ощущала пульсацию в груди, багровые кровоподтеки потемнели, но, несмотря ни на что, она чувствовала себя здоровой и отдохнувшей. В изножье кровати лежала блузка с закрытым воротом и длинными рукавами — значит, Хашим снова ходил за покупками.
Кувшин был наполнен прохладной, пахнущей розами водой, и Харриет с удовольствием умылась, а потом уложила волосы и вместо разорванной блузки надела новую. На фоне тростниковой двери она заметила темный силуэт и открыла ее, ожидая увидеть Малинди, но там оказался Хашим. Он стоял, расставив ноги и скрестив руки, а на талии у него поблескивал кинжал. Повернувшись, Хашим улыбнулся ей обворожительной улыбкой, обнажившей все его гнилые зубы.