И начальница расхохоталась. Сидя за своим деревянным столом, она долго смеялась. Она сказала:
– Считайте, что это такая месть, зуб за зуб.
– Все эти женщины, – говорит директор Седлак, – которые возмущаются и протестуют против журнала «Hustler», мол, порно превращает женщину в вещь… – Она говорит: – А искусственный член, это, по вашему, что? Или донорская сперма из какой нибудь клиники?
Есть мужчины, которым нужны лишь картинки с голыми женщинами. Но есть и женщины, которым нужен лишь член мужика. Или его сперма. Или его деньги.
У обоих полов – одинаковые проблемы с доверительными, по настоящему близкими отношениями.
– И нечего так суетиться из за каких то резиновых кукол,
сказала Коре директор Седлак. – Если вам завидно, купите себе
хороший вибратор.
Люди так делают, да…
Никто не предвидел, к чему все идет.
В тот же день Кора купила тюбик суперклея.
И в следующий раз, когда она передавала кукол с рук на руки,
она выдавила немного клея девочке во влагалище. И еще в рот. Обеим куклам. Чтобы склеить им губы, чтобы их языки приклеились к небу. Потом она запечатала им клеем попки. Чтобы их спасти.
А на следующий день кто то из детективов спросил, не найдется ли у Коры лишнего лезвия? Ножа для бумаги? Перочинного ножика?
Она спросила: а зачем нужен нож?
И ей сказали:
– Ладно. Не надо. Наверняка что то найдется в вещдоках.
А еще через день, девочку с мальчиком вернули «вскрытыми». Они были по прежнему мягкие, но все изрезанные. Все в шрамах. Вскрытые. Распечатанные. Они по прежнему пахли клеем, но все больше и больше – той самой слизью, что сочилась из Бетти у Коры дома, пачкая Коре диван.
Эти пятна: Корин кот обнюхивает их часами. Не облизывает, а просто нюхает. Как суперклей. Как кокаин из комнаты для хранения вещественных доказательств.
И вот тогда Кора и покупает бритвенные лезвия. Два лезвия. Три лезвия. Пять лезвий.
В следующий раз, когда девочка возвращается к Коре, Кора относит ее в туалет и усаживает на раковину. Стирает румяна со щек салфеткой. Моет и расчесывает свалявшиеся белокурые локоны. Следующий на очереди детектив уже стучится в запертую дверь уборной, а Кора все шепчет кукле:
– Мне так жаль, мне так жаль, мне так жаль… – Она говорит кукле: – Все будет хорошо. – И сует лезвие поглубже в мягкое силиконовое влагалище. В дыру, которую кто то расковырял ножом. Запрокинув девочке голову. Кора пихает еще одно лезвие ей в горло. Третье лезвие Кора засовывает ей в попку, тоже вскрытую ножом.
Когда возвращают мальчика – просто бросают его вниз лицом ей на кресло, – Кора уносит его в туалет вместе с двумя оставшимися лезвиями.