— Вот сука! — выругался Герман. Он все смотрел в бинокль. — Бабу беременную прикладом в живот. Урод! Слышь, пацаны, этих легашей надо валить! Суки беспредельные, совсем берега потеряли!
— Ну что? Едем?
Олег глянул на Артема и Виктора. Те молчали.
— Как?
— Да поехали. Только после этого — в лес. Если не найдем нормальной дороги — бросим машину. Хер с ней! Ноги бы унести.
— А не найдем место перехода?
— Найдем. Весь лес перероем, но найдем!
Сенька Хмырь, бывший налетчик, вор со стажем, а нынче командир взвода полиции Новодолгинской комендатуры был зол сверх всякой меры. Мало того что его выдернули из теплой постели и заставили ехать в Залескино обеспечивать отправку очередной партии рабочих в Германию, так еще и пригрозили: не соберет нужного количества людей — сам поедет. Со своими полицаями.
Начальник комендатуры капитан Хрункель недвусмысленно намекнул Хмырю, что его судьба висит на волоске. А после событий недельной давности, когда партизаны почти беспрепятственно сожгли склад с мукой и выкрали помощника коменданта, доверие к полиции и вовсе было утрачено.
Коменданта Сенька боялся. Тот умел заставить подчиняться любого, невзирая ни на что. Полгода назад Хрункель расстрелял старого Сенькиного кореша и подельника Ивана Длинного. Только за то, что тот не вывел взвод на усиление к железной дороге. Правда, мела метель, мороз был под тридцать. Но капитана это не интересовало. Ивана вывели во дворик комендатуры, зачитали приказ и шлепнули. А Сенька стоял неподалеку в строю взвода и смотрел, как расстреливают кореша. И все полицаи смотрели.
С того дня Сенька стал взводным. И теперь получал все плюхи от начальства.
* * *
И настала у Сеньки черная полоса жизни. Если раньше его все устраивало: и служба, и возможность развлекаться по своему желанию, и власть над людьми — то теперь все было плохо.
За то, что его ребята поиграли с двумя пятнадцатилетними девочками из райцентра (между прочим, дочерьми партизан!), капитан велел тех выпороть и посадить в карцер. А Сеньке сказал, что в следующий раз прикажет пустить насильников в расход.
Этого Хмырь понять не мог. Для чего они шли в полицию? Чтобы мстить Советам за себя и делать что хочется! Ну и еще служить новым хозяевам. А что выходит?
Этого нельзя, то запрещено, за это наказание! Можно четко и беспрекословно выполнять приказы, лезть под пули партизан, проводить запланированные конфискации у населения и участвовать в мероприятиях комендатуры. Под строгим надзором со стороны немцев. Братцы, где воля?!
Сенька этого не понимал, впрочем, как и его люди. Воевать, конфисковать, усиливать, ловить — понятно. А отдохнуть хорошенько? Попить, погулять, девочек помять — это нет? Несправедливо.