Так и с выборами губернатора Санкт-Петербурга: в критический момент Ельцин и его Администрация не оказали поддержки Анатолию Собчаку и как бы осознанно «похоронили» его как политика. Хотя вряд ли кто станет спорить, что Собчак был символом демократических преобразований в России, а то и их знаменем. Однако же, «похоронили». Более того, сделали все, чтобы Собчак уехал из страны. Дали своим сатрапам команду: «Фас!». Вменили своему ставленнику новому губернатору невской столицы Владимиру Яковлеву начать прокурорское издевательство. Все так. Все — правда. На то Е.Б.Н. и первый всенародно и демократически избранный президент новой свободной Рос-сии, чтобы другие демократы не высовывались. И не пытались прыгнуть выше установленной Кремлем планки. В этом — уязвимость первого президента России. Не в силах переварить весь масштаб власти, который затребовал и конституционно утвердил он сам, отдал ее на откуп всевозможным кремлевским квартирантам. Хотя я уже об этом рассказывал. А даже можно предположить, что и Путина «высмотрел» под пост второго президента России не Борис Ельцин, а например, Павел Бородин, бывший в то время управляющим делами кремлевской Администрации. Путина после Питера определили именно к «Пал Палычу», и тот «поступательно» вводил «новичка» Путина в коридоры большой власти. Но ведь кто-то предложил Путина тому же Пал Палычу, которого не упрекнешь в излишнем интересе к политике. Почему мы исключаем предположение, которое могут подбросить демократы-интеллектуалы первой волны. Дескать, все было не так. И Путин, следуя своей «вечной» профессии (как в самой «конторе» говорят, «бывших чекистов не бывает»), был внедрен Кремлем в лагерь А. А. Собчака. Профессионально внедрился в него, обеспечил проигрыш «патрона» на выборах, и, в благодарность за это получил приличную должность в президентской Администрации.
Но мы, кажется, увлеклись фантазиями и уже сочиняем некий детектив о коварстве Бориса Ельцина, которого у него не было и в помине.
Удел Путина — бродить между развалин социализма и вырытыми котлованами, разбросанными тут и там неприспособленными и невостребованными стройматериалами на громадном приватизированном пространстве, работающем в сотую долю своих непостроенных мощностей. А по сути, и там, и тут развалины: с одной стороны, разрушенного, с другой — невостребованного, так как проект оказался непригодным для нашего сверхконтинентального климата и сверхкрутого предпринимательского сообщества.
Американская мечта не выдержала испытания российским менталитетом.