– Маш, мы закончили, – сказал Константин. – По твоей части – все?
Я кивнула.
– Тогда поехали к следующему. Упал на нож этак раз десять. Участковый говорит, жену мужик поколачивал. Два убийства, и ночь еще не кончилась, что ты будешь делать… – он выругался.
– Время такое нынче, – сказала я, устраиваясь на сиденье.
– Время… как с цепи все сорвались. – Костик сплюнул за окно. – Маш, вот ты как врач можешь мне сказать: что это было? В тот день?
Я вздохнула:
– Спроси что полегче, а? Например, сколько ангелов поместится на острие иглы.
– Эх вы, эскулапы… Гонора много, а как до дела дошло – так и ничего не знаете.
Я пожала плечами:
– Если ты знаешь хоть одну материальную причину смерти, не способную оставить материальных следов, – поделись.
– Слушай, а может, это гены?
– А точнее?
– Ну знаешь, все говорят про генетический мусор… типа, вы, врачи, делаете так, что те, кто раньше бы умер, не оставив потомства, сейчас размножаются. И вот это все копится, копится…
– Генетический груз?
– Ну да. Накопилась критическая масса и потом разом – бах!
– От наследственных заболеваний в один миг не умирают.
– Ну вот смотри… На концах хромосом есть эти, как их… изомеры…
– Теломеры.
– Ну да. И при каждом делении часть их отстригается… а старость наступает, когда эти самые… теломеры становятся слишком короткие и клетки перестают делиться…
– Теорий старения не меньше полудюжины. Как говорил наш препод по общей биологии: если теорий много, значит, никто на самом деле не понимает, что к чему. Теломеры – только одна версия.
– Погоди, не умничай. Может быть что-то такое же, а? Какая-то штука в хромосомах, которая фиксирует количество дефектных генов, и когда накапливается критическая масса – хоп, и все?
Я честно поразмышляла несколько минут.
– Не пойдет. Черт с ними, с теломерами: как ты представляешь себе механизм, который синхронизирует все эти смерти? Одномоментно по всему земному шару.
– А чего бы нет? Я где-то читал, генетически все человечество сводится к четырем линиям – значит, и количество дефектов у всех примерно одинаково.
– Костя, это же не выключатель…
– Ну, биополе какое-нибудь?
– Ты еще торсионные поля вспомни. Заканчивай читать научпоп… – Я помолчала, размышляя. Все равно другие идеи иссякли. – Хорошо, твою генетическую теорию проверить довольно просто: смотрим конкордантность[20] у моно- и дизиготных близнецов…
– Маша, не матерись в приличном обществе. Я тоже могу вспомнить какую-нибудь адъюдикацию[21] и удивиться, что ты простых вещей не знаешь.
Уел, зараза.
– Сравниваем, сколько умерших среди однояйцевых и двуяйцевых близнецов. Если проблема в генах – однояйцевые помрут оба, процентах этак в девяноста девяти. Хочешь – подниму документы, посмотрю.