Зазвонил телефон, и в этот раз она вбежала в подсобку.
— Подожди, я иду.
Она закрыла за собой дверь и сняла трубку.
— Госпожа Мандрелл? — спросил женский голос.
— Да, это я.
— Не кладите трубку, с вами будут говорить.
Она бы уже тысячу раз бросила эту трубку, если бы была уверена, что он больше не будет настаивать.
— Черил?
Этот голос. Этот голос, который она когда-то безнадежно мечтала услышать месяцами и который не хотела слышать теперь.
— Здравствуй, Стефен.
— Как у тебя дела?
— Хорошо, как ты мог убедиться.
— Это правда. Ты была роскошна.
Он всегда умел очаровывать, и в таких случаях его голос наполнялся теплыми интонациями, может быть, чуть преувеличенными, но было так приятно его слышать!
Надо моментально подключить к разговору мужа, чтобы избежать ложного толкования:
— Это Брюс дал тебе мой телефон?
— В магазин? Нет. Я начал с того, что позвонил тебе домой, и домработница ответила мне…
— А! Правильно. Я об этом не подумала.
— Как ты?
— Ты меня уже спрашивал.
— Да. По правде говоря, мне совершенно не нравится разговаривать вот так по телефону. Я хотел бы видеть тебя.
— Ты вчера меня уже видел.
— Нет, я не то хотел сказать. Надо, чтобы мы могли спокойно поговорить. Ты не согласишься пообедать со мной?
— Здесь, Стефен, я тебя сразу же прерываю. Ты подписываешь контракт не со мной, а с агентством моего мужа.
— Но это тем не менее не мешает нам увидеться!
— Я тебе объясню.
Она была вне себя от ярости, поскольку не знала, каким образом отказать, чтобы не выглядеть грубиянкой.
— Я не буду с тобой встречаться в отсутствие мужа.
В ответ раздался снисходительный смешок, куда более оскорбительный, чем если бы он был откровенно насмешливым.
— Послушай, Черил! Ты не так уж изменилась! Ты не усвоила правил девятнадцатого века!
— Напротив, я сильно изменилась.
— Ну, я не нахожу этого. Знаешь, ничто не говорит так красноречиво, как лицо. Да-да, ты мне показалась более тонкой, более женственной.
— Естественно — у меня трое детей.
— Брюс мне именно так и сказал. Поздравляю.
Хорошенькое дело — он приглашал пообедать мать семейства! Во имя каких святых принципов она могла отказать? Тем более что ее просили увидеться с ним и быть с ним любезной, хотя бы ради того, чтобы не расстраивать дела мужа.
— Что такое важное ты хочешь мне сообщить? — без особой надежды продолжила она.
— Вот и узнаешь. Предлагаю встретиться в «Котч-Хауз» в полдень. Согласна?
— Это очень известное место! Тебя моментально заметят!
— У меня там свой столик, а обслуга позаботится, чтобы меня не беспокоили. Мы там будем в большей безопасности, чем где-либо в другом месте.