«Завидный
жених» был в прошлом незавидным мужем. Польстившаяся на «рэмбовский» антураж
разведчика спецназа кареглазая девушка Галина вышла за него замуж и отдала три
года своей молодости почти не бывавшему дома «лейтехе». Однако по истечении
сего срока она вдруг ощутила себя «рыбой», которая сильно хочет «где лучше»
вместо регулярной стирки и чинки загаживаемого на учениях и в командировках
камуфляжа за те гроши, что постсоветская власть, ни капли не стыдясь, велела
считать офицерской зарплатой.
Разговор
вышел коротким.
—
У тебя «есть такая профессия — Родину защищать», а у меня есть такая
потребность — иметь нормальную семью, рожать детей и не растить их в нищете!
Вот ты и защищай свою Родину, а я найду себе нормального мужика, собственно,
уже нашла. Не обижайся, романтика пролетела, а настоящая жизнь — она другая. Я
уже подала на развод, в суд можешь не приходить — разведут и так!
—
Ладно! — ещё не успевший охватить всю глобальность происходящего в его жизни
события, кивнул Серёга. — Не приду!
На
следующий день он написал рапорт на войну в Чечне.
Шло
время, острота переживания разлуки спала. Но больше как-то Серёге жениться уже
не хотелось, женского пола он избегал и, не боясь, лез в такие передряги, в
которых без «рождения в рубашке» выжить не было просто никакой возможности. Но
он выжил.
Да!
Роста он был среднего, глаза почти чисто-серые, а волосы русые, за которые ему,
очевидно, и дали в части прозвище — Русак. А может, за фамилию — Русаков, или
за то, что — русский…
ГЛАВА 2. «ВОВАН» МИХА
Кажется,
дождик стал сильнее!
Сергей
выполз из большого — почти двухместного — спальника, ловко внырнул в штаны от
армейской «горки», автоматическим движением затянул широкий офицерский пояс.
Привычка к камуфляжу, тельняшкам, хабэшкам, не дорогим, но прочным и удобным
кроссовкам «Эксис» московского пошива, весьма популярным у
спецназовцев-разведчиков его части, въелась в него неистребимо, словно вкус
пороха в носоглотке после нескольких дней боёв подряд.
По
необходимости Серёга мог надеть и какую-нибудь приличную «гражданку», но
чувствовал себя совершенно комфортно лишь в «родном» армейском облачении, в
котором он провёл почти безвылазно треть жизни.
Нелли
подняла уши, открыла умные тёмные глаза и, не поднимая большой тяжёлой головы,
оценивающе посмотрела на Сергея. Всё было вроде бы в порядке, и старая овчарка
вновь опустила уши и, закрыв глаза, уснула чутким сном «профессиональной»
сторожевой собаки. Ей было уже почти четырнадцать лет.
Нелли
досталась ему из милицейского питомника. Знакомый по войне сержант-кинолог
предложил забрать собаку после «списания в отставку», хваля её рабочие
достоинства и дружелюбный характер.