Я сразу заподозрил неладное, но отреагировать не успел. Плотный поток воздуха ударил меня в бок, возникнув будто бы ниоткуда. Я покачнулся и едва сдержал кашель: этот воздух был неимоверно вонюч, словно вобрал в себя аромат всей городской канализации. Коробка выскочила из моих ослабевших рук и отлетела к двери.
Детина и другие студенты разом захохотали. Молчал только землянин. Он неодобрительно посматривал на свою компанию.
- Это магия, детка! - сообщил мне детина, борясь с приступом смеха. - Тебе такое никогда не освоить! Один удар и ты раскис!
Я повернул голову, стараясь не дышать, хотя запах подозрительно быстро выветривался. Коробка слегка помялась. В этот момент я внезапно подумал о том, что из-за ее содержимого убили старичка. Хороший был дедок! И мне не понравилось, что такую ценную коробку вырывает из моих рук и бросает на пол какой-то недоросль.
Я приблизился к смеющемуся недругу. Он не перестал ржать, даже когда между нами оставалось менее метра. Мой кулак пошел легко от груди, целясь в подбородок. Раздался хрустящий звук и детина опрокинулся навзничь. Он упал и лежал, раскинув руки, бессмысленно хлопая глазами. Смех моментально стих.
- Это бокс, детка, - сказал я. - Один удар и ты раскис.
Дальнейшее помню смутно. Кто-то прыгнул мне на спину, другой вцепился в мои руки. Землянин кричал и ругался, призывая оставить меня в покое. Секретарь куда-то убежал. Я попытался стряхнуть нападавших, но не смог. Меня ударили чем-то по голове, потом еще раз… в глазах и мыслях помутилось. Последнее, что я запомнил перед провалом в темноту, был пол, выложенный серым с черными прожилками мрамором.
Что происходило между моим падением и болезненным пробуждением, я, понятное дело, не знал. Но пришел в себя на кушетке, которую принесли в этот самый холл. Глаза едва открывались, но уши слышали уже нормально.
- Идиоты! - громыхал чей-то голос. - Вы же видели: землянин с коробкой, ни хрена не знает, ищет дом маркиза Ори. Это - курьер маркиза Ори, бараны! Остолопы, вы напали на чужого курьера! В этих стенах! Что скажет граф, когда ему доложат?! А ему доложат!
Мои руки зашевелились. Я внезапно обнаружил, что они лежат не вдоль тела, как бывает у раненых, а сложены на груди. Но на моей груди покоилась еще какая-то тяжесть. Онемевшие пальцы задвигались, нащупывая шероховатую поверхность. Коробка! Кто-то положил мне коробку на грудь и сверху поместил мои же руки, дескать, вот тебе твоя вещь, мы ее даже знать не хотим, нам чужого не надо. Похоже, что я неожиданно стал важной персоной. Курьер маркиза Ори, надо же!