Другой Путь.Часть 1 (Бондарь) - страница 39

   Сказать, что она удивилась - не сказать ничего. В ее взгляде было все: непонимание, удивление, обида. Но я не хотел даже примерного повторения возможного будущего.

   - Прощайте, Сережа, - донеслось сзади, но я даже не стал оборачиваться.

   А Захар извертелся, влекомый мною к двери.

   - Что это было? - спросил Майцев, разгоняя рукой сизый дым из выхлопной трубы ушедшего автобуса. - У тебя глаза были, как будто ты на гадюку наступил! Мне показалось, ты ее сейчас стукнешь!

   Мы с ним выгрузились посреди промзоны: заборы, проходные, металлические ворота, трубы теплоцентралей, всюду зелень и проволока - и никого, кроме нас и редких грузовых машин.

   - Пообещай мне, Захар, - попросил я, - если я когда-нибудь до завершения нашего дела вдруг придумаю какую-нибудь женитьбу, да даже вообще какую-нибудь любовь-морковь, ты вспомнишь этот день и скажешь мне всего два слова: "Юля Сомова". Обещаешь?

   - Да что с тобой такое?

   - Обещаешь?

   Он выдернул свой рукав из моей сжавшейся ладони.

   - Ладно, Серый, я постараюсь. А в чем дело-то? Скажешь?

   - Извини, Захар, это слишком личное.

   - "Вспомнил" опять что-то?

   - Вроде того, - сказал я.

   А вечером состоялся тот самый разговор с мамой о несчастной (или наоборот счастливой?) судьбе комсомольского вожака Филиппова.

   Она долго переживала по поводу развернутого мною перед ней грядущего краха коммунистической идеи. Как и Захар, порывалась сию минуту отправится в горком партии, написать в ЦК и только после моего окрика - а как еще воздействовать на женщину в истерике? - села на диван и зарыдала.

   Я не стал ей мешать.

   А когда она успокоилась (хорошо, что есть валерьянка) и пошла на кухню заваривать чай, я сообщил ей о своем решении уйти из института и о договоренности с Майцевым-старшим.

   - Как же так, Сережа? Неужели ничего изменить нельзя? - Она держала чашку с краснодарским чаем - красным, терпким - двумя руками и говорила склонив над ней голову, почти в нее, не глядя на меня.

   - Этим я и собираюсь заняться, мама. Если что-то можно сделать, я просто обязан это сделать.

   Она согласно кивнула и поставила чашку на стол.

   - Ты у меня хороший сын, - сказала мама. - Я знаю, у тебя получится. И даже если не все получится... Ты хотя бы что-то попытаешься сделать. Я могу тебе чем-то помочь?

   - Не знаю, мам, - честно ответил я. - Правда, не знаю пока. Деньги я сниму со своей страховки - мы ведь так и не брали оттуда ничего?

   Она покачала головой.

   - Там всего-то тысяча. Этого мало, чтобы спасти всех.