Это была женщина лет сорока. Однажды утром в начале июля она прибыла в участок. В комнате для совещаний сидело около десятка изнывавших от жары полицейских. Они закрыли окна из опасения, что кто-то может подслушать их беседу с улицы.
Свена-Эрика поразило, с каким спокойствием, пониманием, почти с любовью приехавшая говорила о серийных убийцах, маньяках и прочих безумцах. «Этот несчастный человек», «совсем молоденький мальчик, который…» — такие выражения употребляла она, приводя примеры из своей практики. Или: «к счастью для него, он был схвачен и осужден». А один из ее подопечных, рассказывала она, после нескольких лет пребывания в закрытом лечебном учреждении освободился и зажил нормальной жизнью: устроился маляром на полставки и завел собаку.
— Я не совсем уверена, — говорила психиатр, — что дело полиции решать, какую версию им разрабатывать. Если убийца подражатель, я попробую нарисовать его более-менее правдоподобный психологический портрет.
Тут она в самых общих чертах описала преступника и предложила присутствующим задавать вопросы.
— Это мужчина. Возраст от пятнадцати до пятидесяти. Все. Извините, — добавила она, увидев на лицах полицейских улыбки.
— Конечно, нас больше бы устроило другое: «Двадцать семь лет и три месяца, работает разносчиком газет, живет со своей мамой и водит красную „вольво“», — пошутил кто-то.
— Да, и носит сорок второй размер обуви, — поддержала врач. — Специфика имитаторов в том, что они начинают сразу с серьезных преступлений. В этом случае нет необходимости искать того, кто уже был осужден за менее тяжкие деяния. Последнее согласовывается с тем, что обнаруженные на теле отпечатки пальцев вам так и не удалось найти в базе.
Полицейские закивали.
— Он может быть в списке подозреваемых или осужденных за мелкие правонарушения типа хулиганства, преследования или мелкой кражи, такое случается с подобными людьми. Но если он имитатор, то на протяжении полутора лет он сидел где-нибудь в своей комнате и читал статьи об убийстве Виктора Страндгорда. Они совершаются тихими людьми, эти особые преступления. До поры до времени этого было ему достаточно, но однажды он захотел, чтобы написали и о нем.
— Но все-таки есть существенные различия: Виктора Страндгорда избили и зарезали, ему выкололи глаза и отрезали руки.
Она кивнула.
— Это можно объяснить тем, что убийца все-таки новичок. Резать, колоть, наносить увечья — все это требует более тесного, так сказать, физического контакта с жертвой, чем удар длинным предметом типа лома, с которым, по-видимому, мы имеем дело в нашем случае. Здесь надо переступить более высокий порог. Очень может быть, что в следующий раз он использует нож. Может, он не выносит физической близости.