— …Он одному врезал так, что тот упал бездыханный, — говорил Уайт, и надменное, насмешливое выражение не сходило с его лица. — Другого пинками выгнал на улицу, а хозяйку таверны ударил по лицу. Ему показалось, что у него украли 30 фунтов, на самом же деле он просто проигрался. А так как он был уже в изрядном подпитии, его уволили, и с тех пор, насколько я знаю, он в Армии не служит.
— Постойте, постойте, — сказал Эйрс. — Но ведь солдаты за него заступились, и он, я слышал, остался в полку.
— Это о капитане Томпсоне? — догадался Генри. Томпсон, один из левеллерских вожаков, имя которого окружали странные романтические легенды, был сейчас его кумиром. — Томпсона уволили позже, когда поднялись кавалеристы Фэрфакса. Его тогда и к смерти приговорили.
— Ну да, — согласился Уайт, — за подстрекательство к мятежу. Но он дважды бежал из тюрьмы. Только кто вам сказал, что он капитан? Он никогда не поднимался старше капрала.
— Сей достойный воин, — мягким голосом пояснил проповедник, — бежав из тюрьмы, скрывался в лесах, и к нему стекались такие же, как он, отверженные поборники свободы. Он и товарищи его, подобно Робин Гуду и лесным братьям, помогали беднякам и чинили справедливый суд над врагами свободы…
— Я не знаю, насколько этот суд можно назвать справедливым, — покривился Уайт. — Он всадил нож в спину человеку, который честно исполнял свой долг; человек этот умер через месяц.
— Честно исполнял долг?! — Генри от возмущения привскочил в стременах. — Да это был шпион, который навел полицию на тайную типографию!
— Не будем, господа, спорить о капитане Томпсоне, — примирительно сказал Эйрс. — Время позднее, мы устали. Вот встретимся, познакомимся поближе, тогда и будем судить.
— Нет, — не мог успокоиться Генри, — кому-то специально нужно раздувать слухи о пьяных драках, о диких выходках… — Все кипело у него внутри, и долгая усталость наливала тяжестью тело и дурманила голову.
— А что, майор, — вдруг сказал он с притворным спокойствием, — вы твердо уверены, что генералы оставили нас в покое?
Уайт ответил невозмутимо:
— Конечно. Генерал Фэрфакс самолично поручил мне обеспечить союз с вашими силами. И Кромвель определенно обещал…
— Ну это мы уже слышали утром от Скрупа. И, между прочим, его прогнали вон… — Генри, сам того не замечая, теснил конем Уайта, и коню тоже передавалось его раздражение.
— Скруп другое дело, — вмешался Эйрс. — Скруп нас однажды уже предал, ему верить нельзя.
— Скруп, значит, предал! — Генри уже не мог остановиться, бешенство застлало ему взор. — Скрупу мы не верим, а этому майору верим, хотя он говорит то же самое и прислан от генералов! — Он повернулся к Эйрсу. — А знаете, многие в нашем отряде подозревают, что Кромвель и Фэрфакс идут за нами по пятам. А вестников о мире посылают, чтобы легче захватить нас врасплох!