– Что-то уж больно необычное, – заявил Шамиль.
Значит, опять бинокли в руки.
– Батюшки мои, да это же плавник! – Настолько удивленного Коломийцева мы еще ни разу не видели.
Точно, плавник. Характерный, очень и очень немаленький.
– Это что, акула? – глупо спросил я.
– Вроде акулы в реки не заплывают – пресная же вода, – неуверенно сказал Монгол.
– А в Гудзоне соленая, что ли? – возразил наш удивительный капитан. – Самолично видел.
Вот так, не зазнавайтесь, суслики! Подошли чуть поближе, на уважительную дистанцию. Коломийцев что-то притих, ничего не рассказывает про «сталь спокойной плавки» на корпусе «Дункана». Акула не рыскает, прет к мору прямо, вздымая воду, словно дизельная подлодка класса «Лада». Ладушки-ладушки…
– Какого же она размера? – наконец не выдержал капитан.
– Как трамвай. Есть такой американский фильм, «Челюсти», так вот там такого размера рыбка и снималась. Может быть, это и есть большая белая «кархародон каркариас»? – блеснул Шамиль. – Там еще кораблик потопили к дьяволу.
– Ты деда за олуха-то не считай, смотрели мы тот фильм – вы еще в пеленках лежали, слюни по щекам распускали! – тут же взвился дед, гордо выпрямив спину. Потопили… – уже спокойнее проворчал он. – И не «рыбка» там снималась, а макет. И баркас рыболовный у героев был, да не из лучших. А на баркасе капитан-дурак. «Дункан» той калоше не чета – у нас судно солидное, сорок тонн водоизмещения, мы такую акулу на завтрак сожрем.
Желания выходить в море у меня резко поубавилось. Если уж зайцы… ну вы помните.
Вскоре акула перестала нас занимать по причине объективной: впереди показалось море. Широкая синяя полоса. Река почти не расширилась, лишь чуть развернула берега в устье.
– К какому берегу пойдем?
– К нашему. То есть к левому, – поправился я.
Все имеющиеся на борту камеры работали постоянно. Меняли аккумуляторы, карты памяти и снимали все подряд. Берега в устье высокие, гористые – похоже, будущим серфингистам широкие пляжи с рекордными волнами тут не обломятся. Чем ближе мы подходили к левому мысу, окутанному брызгами прибоя, тем ясней становилось – на морском просторе серьезная волна, особо высокая там, где Волга, со всей скопившейся за время прохождения через хребет энергией, выплескивалась в море.
– Выходить не буду, – сразу предупредил капитан. – За мыс завернем, волной вас помолотит для тренировки – и назад. Для первого раза этого достаточно.
– Владимир Викторович, если можно, еще поближе к берегу, – попросил я. Густой лес на склоне нужно осмотреть пристальней.
Заворачивать за мыс нам не пришлось.