— Ошибаетесь, — по возможности спокойно и так, чтобы все слышали, возразил Иосиф Михайлович. — У меня больше прав находиться здесь, чем у вас. Так что еще не известно, кто тут разводит лживую агитацию и кого следует арестовать.
— Вас надо арестовать! — вскрикнул адъютант и обратился к ординарцам: — Взять его!
— Не трожь председателя! — к адъютанту и ординарцам потянулись гневно сжатые кулаки, кто-то замахнулся прикладом. — А ну, чешите отсюда!
Всех троих оттеснили от председателя, погнали к выходу. У тех хватило благоразумия и сообразительности не сопротивляться.
— Ишь, вырядился, фазан! — неслось им вслед. — Забудь дорогу к нам!
— Надо же, гнида какая!
— Товарищ Варейкис! Разрешите, мы прикончим Муравьева? Он сейчас здесь неподалеку. Одной бомбы в автомобиль достаточно…
— А вот этого я вам делать не советую, — предостерег Иосиф Михайлович. — Категорически не советую.
— Но отчего же? Дело верное.
— Нет, товарищи, не верное. Совсем в другую сторону будет истолковано. Вокруг нас бронеавтомобили, пулеметчики, не одна сотня штыков. Все они пока обмануты. Убьете главкома — подумают, что он был прав. Что не он предатель, а мы. Да весь гарнизон тогда просто сметет всех нас, мокрого места не оставит!
— Так что же прикажете делать нам?
— На рожон не лезть. Не выдавать себя прежде времени. Это для нас сейчас самая выгодная позиция. Мне ли вас учить солдатской смекалке?
— Значит, сидеть сложа ручки?
— Нет, не сложа ручки. Во-первых, надо направиться в части гарнизона для агитации, разъяснить обстановку. Я обращаюсь к членам партии большевиков. Кто пойдет?
Вызвалось немало.
— Очень хорошо. Отправляйтесь немедленно. Не попадитесь только…
— Не сомневайтесь, товарищ Варейкис! Все выполним в аккурат…
— А вы, товарищ, — обратился он к одному из стрелков, — разыщите во что бы то ни стало Гимова. Пускай уйдет из города и действует с внешней стороны. Так и передайте от моего имени. Передайте ему, что вся наша фракция может оказаться под арестом, парализованной. Надо, чтобы он сберег себя и организовал нам выручку извне… Далее. Если меня, паче чаяния, все же арестуют, прошу сразу же вынести протест. Это я уже всем остающимся говорю. Чтобы в других частях узнали, пускай на них подействует…
Он спешил отдать распоряжения, а сам все упорнее думал о том, что надо бы связаться с Тухачевским. Командарм крепко держит в руках свои части, пришел бы на выручку. Что бы тогда запел самонадеянный Муравьев? Если бы Тухачевский подоспел! В конце концов от Инзы, где штаб армии, до Симбирска не так уж долог путь…