Там же, в Баку, Иосиф Михайлович познакомился с Любой — молодым инструктором горкома партии. Это великое счастье, когда взаимное чувство укрепляется и дополняется общностью идеалов, мировоззрения и мировосприятия… Варейкис стал отцом семейства. И отныне всегда, до конца, в победах и бедах, рядом с ним будет Любовь Григорьевна — близкий человек, верный друг и единомышленник…
После Баку Варейкис был секретарем Киевского губкома партии — тогда-то и повстречал его на митинге в стенах легендарного «Арсенала» красный командир Черкасский…
Несколько месяцев 1924 года Варейкис — на посту секретаря ЦК Компартии Туркестана.
С октября 1924-го по январь 1926 года он заведует отделом печати ЦК РКП (б) и является ответственным редактором журнала «Красная печать». Иосиф Михайлович встречается и беседует с Дмитрием Фурмановым, Демьяном Бедным, Михаилом Кольцовым и другими советскими писателями. Он крепко подружился с Александром Серафимовичем.
И снова партийная работа на местах: Варейкис — последовательно — секретарь Саратовского губкома, Центральночерноземного и Воронежского обкомов, Сталинградского и Дальневосточного крайкомов ВКП(б). Будучи секретарем обкома партии Центральночерноземной области, он вносит немалый личный вклад в освоение неоценимых богатств Курской магнитной аномалии. Не без его участия строится Сталинградский тракторный, организовываются первые колхозы, подготавливается текст Конституции СССР…
Вот, в середине тридцатых годов, встреченный овацией, поднимается он на трибуну и говорит о задачах Сталинградского края. Над притихшим залом звучит знакомый каждому из собравшихся голос партийного вожака — спокойный без благодушия, уверенный без бахвальства, порой немного ироничный.
Нетерпимый к любым проявлениям разгильдяйства и анархии, Варейкис видел одну из важнейших задач в повсеместном и всестороннем укреплении социалистического государства.
— Надо самым решительным образом, — настаивал он, — бороться против всякой болтовни о наступившем якобы отмирании государства. Это вреднейшая политическая ошибка!
Он был чужд какой бы то ни было национальной ограниченности. «…Изживание национального недоверия, — писал он, — есть необходимое условие установления межнационального мира». Сын Литвы, последовательный ленинец-интернационалист, Варейкис стал верным сыном России, а когда потребовалось — с присущей ему беззаветностью отдавал все силы души и разума народам Украины, Азербайджана, Средней Азии, Поволжья и Дальнего Востока.
Нет, он не был непогрешим. Не исключено, что он знал и помнил знаменитое утверждение Цицерона, что человеку свойственно ошибаться, а глупцу — настаивать на своей ошибке.