И вот уже прошло семь месяцев. Наполненных сначала одиночеством и тоской, а потом осознанием того, что скоро на белом свете появится маленькая девочка — дочь Даниель.
Приближалось Рождество.
Вокруг витало праздничное настроение.
Запахнув шубку, Даниель открыла дверцу машины и осторожно выбралась на улицу. Снежинки тут же закружились вокруг нее, и она восторженно подставила теплую ладонь, наблюдая за тем, как они приземляются на нее и почти сразу превращаются в капельки воды.
— Ты словно никогда не видела снега, — с улыбкой заметила Адель, останавливаясь рядом.
— Можно и так сказать. — Даниель перевела на нее радостный взгляд. — В прошлом году я ничего не замечала. А там, где я выросла, это большая редкость. И знаешь, — поделилась она воспоминаниями, — когда я была маленькая, я все время переживала, что Санта-Клаус не доедет до меня с подарками, потому что растает по дороге.
Адель рассмеялась.
— Пойдем нанесем урон этому уютному местечку, — сказала она, приближаясь к входным дверям кафе, где они обычно ели.
Почувствовав, что действительно очень голодна, Даниель не заставила себя упрашивать и устремилась за подругой.
Раздевшись, они расположились за небольшим столиком у окна. Около них тут же остановилась официантка с блокнотом наготове.
— Все как обычно? — приветливо улыбнувшись, поинтересовалась она.
Адель посмотрела на подругу. Та усмехнулась.
— Да, все как всегда, — подтвердила Адель, обращаясь к девушке в униформе.
Официантка удалилась. Даниель бросила непонимающий взгляд на подругу.
— И что это ты вдруг засомневалась в заказываемом меню? — поинтересовалась она.
Адель пожала плечами.
— Ну вдруг ты решишь съесть двойную порцию, — поддела она Даниель, пряча улыбку.
Та рассмеялась.
— Я, конечно, обжора, но не настолько же! — с притворным упреком заметила она.
— Ладно-ладно, — отмахнулась Адель. — Больше не буду. Но это так приятно!
— Издеваться надо мной? — Даниель лукаво улыбнулась.
— Ага. Ты такая смешная, такая круглая.
Даниель рассмеялась. Шутливо подняла глаза к потолку.
— Господи, и сколько мне еще это терпеть?
— Месяц-полтора, не больше, — успокоила ее Адель. — Насколько я помню, врач говорила об этом сроке.
Даниель погрустнела.
— Ты чего? — с беспокойством поинтересовалась подруга.
— Я до сих пор ничего не сказала родителям, — вздохнула Даниель.
— Да ты что?! — воскликнула Адель. — Ты же давно обещала мне, что покончишь с этим!
— Не получилось. — Даниель подняла робкий взгляд на подругу. — Мне тяжело признаться им в том, что их дочь собирается родить ребенка одна. И стать матерью-одиночкой. Понимаешь… — она немного помолчала, — они всю жизнь прожили друг с другом. У них все хорошо. И я просто не уверена, что они поймут меня. — На глаза Даниель навернулись слезы.