– А что с ним? – тревожно спросил Крысолов. – Вроде нормально все ж было?
– Ну там проблема одна возникла со свертыванием и почками, я все же думаю, справимся с ней, – несколько уклонился от темы доктор. – Так бывает после операции. И еще: он сейчас в жесточайшей депрессии. Он ведь у вас кем – следопытом был? А сейчас, считай, весь смысл жизни для него ушел, ну как он сам считает. В такой вот ситуации и до суицида, бывает, доходит. Вам бы сейчас его как-то поддержать надо, а главное – не бросать: если оставить его одного, он точно может поплыть.
– Хорошо, – кивнул Крысолов, – надо будет подумать.
– Может, вам и Сергей чего присоветует: все же у него опыт работы с инвалидами есть – до Хрени не одну руку или ногу оттяпал. Я ему, кстати, уже сказал об этом. И еще, ребята, я вам вчера говорил: мой хозяин с оплатой очень жесткий. Вы ведь тут чужие вроде, как иностранцы, это здешним у нас типа полис положен, да и то не всем, а кто на заводе пашет. А остальным… У нас ведь как – экстренная помощь в течение суток бесплатно, дальше – гони таблетку. Извините, но хозяин тут не я, так что…
– Ладно, поняли, – кивнул еще один раз Крысолов, – можешь подождать нас?
Получив согласие Дмитрия, они с Артемом подошли к двери.
– Значит, такой расклад: нам сейчас надо к нашему тайнику наведаться, только скрытно. Сейчас шакалы могут в стаю собраться и на нас напасть. И местные, и «крестовые»… Меня они, ясное дело, попытаются сразу пристрелить, причем в голову, чтобы я не зомбанулся и тебя не покусал. А вот тебя… Тебя, Артем, они будут брать живым: ты для них – «слабое звено», и они будут именно тебя пытаться «расколоть». А уж этого умения у бандюков всегда было хоть отбавляй. А без оплаты остальные, может, и выберутся, а Банан еще слабый, боюсь, захужеет. Да и с Сикокой не все, видать, ладно. Так что слинять нам надо по-тихому, ну может, Васильевич поможет.
– Командир, а что если машину нашу на базаре продать? Ну или из снаряги чего? Тому же Сикоке вряд ли, к примеру, автомат сейчас понадобится…
Крысолов озадаченно посмотрел на Артема, а затем просиял и с размаху хлопнул по плечу – тот аж сморщился: кувалда командира угодила как раз на синяк, образовавшийся за последние дни, – в деревне-то Артему за полгода столько палить не приходилось, как за прошлую неделю.
– Артем, а ты мозга! Я уже, дурень старый, совсем, наверное, последние извилины прострелял. Точно, так и сделаем, перекусим только и на базар двинем. В конце концов, может, у того же Дмитрия можно будет одолжить немного.
Они вернулись к Дмитрию, терпеливо ожидавшему их в коридоре, и Крысолов попробовал сразу же и осуществить этот план – насчет одолжить, однако Дмитрий только смущенно покачал головой, оправдываясь: