— То есть он считает, что Меллери тоже убил нарк.
— Он хочет, чтобы так оказалось, а значит, считает, что так и есть.
Одинокий порыв влажного ветра пронесся по террасе со стороны заснеженного газона. Гурни поежился и засунул руки в карманы куртки.
— Я-то думал, он просто выделывался перед Клайном.
— Не без этого. Он, конечно, придурок, но для придурка он очень непрост. У него диктаторские замашки, мания контроля и куча амбиций. Он страшно неуверен в себе. Одержим идеей, что всех нарков надо наказать. Ты ему, кстати, тоже не нравишься.
— По какой-то определенной причине?
— Он не любит отступлений от стандартной процедуры расследования. И умных людей вообще не любит. А заодно всех, кто общается с Клайном чаще, чем он. И черт знает, что еще у него на уме.
— Не лучший выбор главы расследования.
— Обычное дело в нашей работе. Но тут надо сказать, что человек может быть долбанутым на всю голову, но это не значит, что он всегда не прав как профессионал.
Гурни задумался над этим замечанием, помолчал, а затем сменил тему:
— Если в центре внимания гости института, значит ли это, что в других направлениях работа не идет?
— Вроде чего?
— Я предлагал поговорить с людьми в окрестностях. Проверить мотели, гостиницы, пансионы…
— Мы все проверяем! — обиженно воскликнул Хардвик. — Людей здесь живет немного, домов двенадцать по пути от деревни до института. Их опросили еще в первые сутки, это ничего не дало. Никто ничего не слышал, ничего не видел и ничего не мог вспомнить. Никаких посторонних людей, звуков, машин в неурочное время, все было как обычно. Паре человек показалось, что где-то воет койот. Еще паре почудилось, что кричит сова.
— Во сколько это было?
— Что?
— Крик совы.
— Я без понятия, потому что люди сами без понятия. «Посреди ночи» — ничего конкретнее.
— А что насчет приезжих?
— Каких приезжих?
— В гостиницах и домах вокруг были какие-нибудь приезжие?
— За деревней есть всего один мотель, жуткая дырища, там охотники останавливаются. Он в тот вечер был пуст. В радиусе пяти километров еще два пансиона. В одном из них зимой не принимают постояльцев, а в другом, если я правильно помню, в ночь убийства была зарезервирована одна комната, там остановились какой-то орнитолог с матерью.
— Что здесь делать орнитологу в ноябре?
— Мне тоже это показалось странным, так что я исследовал вопрос в интернете. Оказывается, завзятые орнитологи как раз любят зиму — листва не мешает наблюдению, видимость лучше, куча фазанов, сов, куропаток, все такое.
— Вы говорили с этими людьми?
— Блатт поговорил с хозяевами дома по телефону. Парочка пидоров с дурацкими фамилиями, ничего полезного не рассказали.