– Ну, мне пора. Еще раз спасибо за помощь в трудной ситуации. Визиток, к сожалению, у меня с собой нет, но если вдруг кто-то из вас отгадает мою загадку, то вы меня найдете. Но учтите: послезавтра в ночь я улетаю в Лондон, на аукцион в Сотби. Так что у вас два дня сроку.
Первым встряхнулся Алексей:
– А что вы собираетесь делать в Сотби?
И тут же понял, как тупо прозвучал его вопрос.
– Собираюсь приобрести средневековую статую, – спокойно ответил Виктор Петрович. – Известный итальянский скульптор. Мой агент сообщил мне, что реально я могу купить ее за миллион фунтов. Цена меня устраивает, но… Это прихоть, в конце-то концов. Так что у вас есть шанс забрать этот миллион себе.
– Тоже прихоть? – спросил Геннадий.
– Если угодно, считайте, что да.
И удалился.
Друзья переглянулись и тут же одновременно расхохотались: настолько глупыми были у них лица.
– Нет, ну надо же! Вот ведь развел! – потешался над самим собой Алексей.
– Псих какой-то, – вспомнив о завтрашнем испытании и вмиг посерьезнев, выдал диагноз архитектурный дизайнер-технолог.
– Ты еще скажи – маньяк, – хмыкнул доктор. – Нет, брателло, он не псих. Это обычный пивняцкий прием. Мужик пьет пиво за чужой счет и запудривает нормальным людям мозги всякими байками. Этот Виктор Петрович – высокопрофессиональный халявщик.
– Не похож, не похож… – задумчиво проговорил Геннадий. – Пожалуй, я склонен согласиться с Серегой – он душевнобольной. Маньяк не маньяк, но мания у него явно присутствует.
Друзья отхлебнули было пивка, но всем троим его вкус показался пресным и безрадостным. Алексей покопался в холодных креветках, вытер руки салфеткой.
Настроение у приятелей было основательно подпорчено. … Он задумчиво разглядывал армейский штык-нож: мощная закругленная рукоятка из светло-коричневого материала – кажется, эбонита? – зубчатая пилка на ребре лезвия… Само лезвие – двадцать сантиметров, из светлой стали. Ломкое, ненадежное лезвие: если, к примеру, метать этот штык-нож, то он может переломиться в месте крепления лезвия к рукоятке. Случалось, такие ножи раскалывались при падении на асфальт… Да и не сбалансирован в этом легендарном оружии вес рукоятки и лезвия.
Зато колоть человека ли, зверя ли – одно удовольствие: тяжелая рукоятка обеспечивает мягкое, мгновенное вхождение в тело. Или ему так только кажется?
Правда, существует одно обстоятельство… В момент нападения на человеческой особи присутствует кое-какая одежда, а поскольку он выходит на охоту по ночам, когда в полнеба сияет бледнолицая луна, то жертва, как правило, облачена в ветровку. Из довольно прочной ткани, кстати сказать. В тело-то штык входит весело, полюбовно, а вот вытащить нож из содрогающейся в конвульсиях жертвы непросто, ох как непросто… Зубья пилы впиваются в одежду, и приходится выдирать ткань вместе с мясом. С человеческим мясом.