– Поэтому пеликан стал символом самопожертвования, настоящей дружбы и христианской любви, – скороговоркой выпалил отрок.
«Умный мальчик этот Никита, – думал отец Герман. – Какая лексика, какая грамотная речь! И это в восемь-то лет. Вот что значит интеллигентная семья. Надо будет поговорить с родителями, хорошо бы его служкой при храме устроить».
Мокеев-младший знал, что кое-кто в епархиальном управлении называет его, настоятеля храма Ильи Пророка, «молодым, да ранним». И в таком отношении вовсе не было одобрения.
Еще бы: четверть века отроду, а уже получил собственный приход. Позади – очное обучение в Сергиево-Посадской семинарии, диплом с отличием. И после каких-то полгода службы рядовым священником в Троице-Сергиевой лавре – должность настоятеля по месту прописки.
Пусть храм небольшой, пусть полуразрушенный, только-только переданный государством в руки Православной Церкви. Все это не так важно с точки зрения карьеры. А карьера иеромонаху Герману, по мнению все тех же ревнивых недоброжелателей, предстояла стремительная.
Как говорится, дай-то Бог… -… И поэтому летящего пеликана часто рисовали на иконах, – закончил мальчик свой рассказ.
– Молодец, Никита, – с чувством похвалил ученика отец Герман. – Дети, на сегодня занятия в нашей воскресной школе закончены. В следующий раз мы продолжим разговор об истории икон.
Он поднялся со стула, и вслед за ним повыпрыгивали из-за своих лавок мальчики и девочки; шумно переговариваясь, они гурьбой побежали к выходу.
Настоятель хотел было окликнуть их, чтоб вернулись: по церковной традиции, после учения следовало пропеть «Достойно есть». Но передумал.
Вместо этого отец Герман прокричал вслед своим ученикам совсем другое:
– Дети! Будьте осторожней на улице. Вы ведь знаете, что творится в городе.
– Зна-аем! – веселым ребячьим хором отозвалось удаляющееся эхо.
– Ну что, за рыбой?
– За рыбой, конечно…
– Куда? К Абрамычу?
– Естественно!
Рыбный магазин на центральной улице города с недавних пор стал местной достопримечательностью. Новый хозяин, которого все именовали попросту – Абрамыч, сделал скромное торговое заведение уникальным в своем роде.
По натуре прижимистый, Абрамыч, однако, не скупился на имидж. Понимал: эти расходы вернутся сторицей. Широкая витрина магазина была превращена им в огромный плоский аквариум, в нем день и ночь сонно плавали серебристые карпы. При виде этих отъевшихся рыбин у прохожих невольно текли слюнки. А над входом в магазин вместо стандартной вывески «Рыба» появились алые пластиковые буквы – «ПЕЛИКАН».