– Нил! Кто у тебя поменьше! Пусть накинет халат с шапкой и маячит спиной к входу.
– Зачем?
– Разговорчики! Надо перекрыть вход, зачем нам незваные визитеры!
Шум снаружи нарастал. Теперь уже отчетливо слышались звуки боя. Вот протопали сапоги, и сквозь шелк обозначились силуэты воинов.
– Луки к бою! – шепотом отдал приказ Норманн. – Встали в ряд и выбрали себе цель.
– Сквозь шатер стрелять? Шелк попортим!
– Тебе сказать, почему я в Сарай-Бату полсотни поганых уложил?
– Чего тут говорить, ты самый лучший воин!
– Нет, причина в другом. Защитники боялись попортить ханский шатер. Разруби они шелк, и мне хана.
Дружинники выстроились цепью и приготовились к стрельбе. Норманн вытащил мечи и встал у входа. Шум схватки неуклонно приближался, вот монгольский отряд зашевелился.
– Давай!
Стрелы ушли под хоровое пение луков. Прыжок на площадку, а врагов-то осталось всего ничего – пятеро крутят головами, пытаясь увидеть лучников, еще двое со злобным шипением обламывают торчащие из задниц стрелы. На атаку Норманна среагировали запоздало, инстинктивно прикрывшись луками.
– Встать в линию и бить врага! – приказал своим дружинникам Норманн.
– Да никого нету! – обиженно засопел Нил. – Мурманы без нас всех перебили.
– Разговорчики!
Однако сотник прав – монголы в одночасье разбежались тараканами.
– Ты с чего это сажей вымазался? – со смехом спросил подошедший Шушун.
– Специально, чтоб поганые за своего приняли! – отшутился Норманн.
– За своего? Они как завидели тебя, так сразу врассыпную бежать, да прытко, не каждого стрела догнала.
– Неужели я такой страшный?
– А то! Из шатра выпрыгнул как черт из преисподней! – перекрестился Шушун. – Враги оружие бросили и наутек.
– Такого просто не может быть.
– Да ну тебя! Я сам по первости испугался. Гляжу, а кто-то черный мечом махнул, и все лучники на земле лежат.
– Твоими рассказами только детишек пугать. Ладно, пойду в реке искупнусь.
Июнь, вода в протоке у караван-сарая как парное молоко. Норманн отогнал от берега здоровенного тарантула и с удовольствием нырнул на глубину. Он уже развернулся наверх, как кто-то крепко обхватил его за шею. Почти рефлексный удар локтем пришелся в пустоту. Резко развернулся и почувствовал на своих губах жаркий поцелуй, на поверхность выплыл в объятиях Леанты. Вот рыжая бестия!
Норманн блаженно дремал на травке, а валькирия расчесывала ему волосы и заплетала в четыре косички. Идиллию прервал голос Ахилла:
– Хватит миловаться, а то ночью скучно будет. Пошли на постоялый двор.
– И эти китайцы собрались с утра уходить?
– Не знаю, не спрашивал. Среди них один беглый алхимик, к тебе на службу просится.