С наступлением ночи они расположились лагерем на узкой прогалине, которая настолько пропиталась водой, что понадобилось нарезать и стелить огромные охапки веток, чтобы люди не спали в грязи. Ближе к полуночи Большой Мартин, обернутый холстом палатки, на который капала вода, не знал, как избавиться от ее студеных струек, которые текли под его одежду. Он собрался закурить сигарету при помощи одного средства, изготовленного Эрнстом Райхелем с целью избежать нежелательных вспышек, когда увидел низко летящий самолет. Он не особенно любил парней из люфтваффе, но надо быть довольно лихим летчиком, чтобы летать в такую ночь.
Монотонный гул самолета словно повис над головой.
Мартину показалось, что он заметил неясный силуэт, который скользил в облаках, и решил разбудить лейтенанта. У Хайнца была бесценная способность переходить от глубокого сна к пробуждению в доли секунды. До того как Большой Мартин заговорил, он уже слушал гул самолета, откинув полог палатки.
— Если это наш самолет, то парень свихнулся, а если он хочет приземлиться, то наломает дров, — пробормотал Мартин.
— Слушай, болван, он глушит моторы… нет, он возвращается.
Он вынул карту, быстро укрыл ее и при свете фонарика нанес на ней курс самолета.
— Буди остальных… У этого парня наверху точно нет черного креста на фюзеляже.
В несколько мгновений коммандос поднялись, собрались и углубились в лес. Дождь усиливался все больше и больше, и людям хотелось разорвать эту темную пелену, о которую, им казалось, они могли сильно ушибиться.
Лишь с первыми проблесками света, сделав несколько кругов, дозорный сообщил о наличии продолговатой поляны. Погасшие костры, пепел, еще сохранивший теплоту, несмотря на дождь, свидетельствовали о том, что ночью здесь высаживался десант.
Клаус, поставленный в известность Хайнцем, послал в лес на несколько дней другие взводы в полном снаряжении. Люди ворчали и кашляли, но продолжали свои поиски. Днем они спали в сырых и грязных шалашах из веток, ночью ходили по мокрому и холодному лесу.
Через день снова прилетел самолет, но в другое место. Небо, значительно очистившееся, позволяло его заметить. На следующий вечер Хайнц решил разжечь костры на партизанском аэродроме, который они обнаружили прежде. Только четыре человека караулили десант, другие оцепили аэродром, поджидая партизан.
Самолет не прилетал ни в эту, ни в следующую ночь.
Коммандос неустанно продолжали жечь костры, пока однажды ночью русский пилот не поспешил сбросить парашютистов и грузы.
Положение осложнялось, потому что на коммандос натолкнулись партизаны. Клаус дал такой приказ: постараться захватить живьем одного-двух парашютистов и уйти, не дожидаясь подхода крупных сил партизан.