- Ах да, был ещё один парень. – Анатолий стряхнул побелку с плеча. - Тот всё это время спал, но когда немец осыпал градом пуль крышу, кусок штукатурки попал ему прямо на лицо. Он тоже видел тебя из окна и пожалел, что у тебя закончилась пулемётная лента.
- Так я попал или нет.
- Не знаю, - скривился, как от зубной боли Захаров. – Но если бы не патроны, ты бы точно добил бы его. Если спросят, мы подтвердим это.
Позднее выяснилось, что Григорий таки сбил немецкий самолёт и ему дали медаль «За отвагу». Ещё через месяц дивизию спешно погрузили в эшелоны и выдвинули на встречу рвущемуся к Волге врагу.
Согласно календарю давно должна была наступить весна, но вместо этого снова вернулась зима. Безжалостная и жестокая русская зима, такая холодная, что всё вокруг, как по волшебству превратилось в хрупкий лед.
- В этой забытой Богом стране бывает тепло? - Синевато-белый снег хрустел под колёсами машины, как раздавленное стекло.
Закутанные с ног до головы, сослуживцы Иоганна Майера ехали на фронт в открытых грузовиках и отчаянно мёрзли.
- Больше всего на свете завидую сидящему впереди водителю, - признался товарищам посиневший Вилли. - Его хоть защищает от холода кабина грузовика.
- Проклятый холод и варварская страна! – выругался Францл и выпустил изо рта облачко пара.
Чтобы согреться, солдаты принялись мутузить друг друга, устроив в кузове настоящую свалку. Но всё без толку. Они ещё сильнее стали дрожать и едва могли говорить, потому что их губы задубели от мороза.
- Пилле не стучи так сильно зубами, - иронично предупредил Ковач. – Будь осторожнее, иначе сломаешь себе челюсть.
- Пошёл ты! – Ответил тот, мелко трясясь. – Ты догадываешься куда?
- Я как раз туда и направляюсь. – Пошутил Ковач и добавил.- Думаю, мы там точно согреемся…
Дизельный мотор грузового «мерседеса» продолжал довольно урчать, но сквозь его голос начал пробиваться гул передовой. Когда Иоганн в первый раз услышал громыхание фронта, то сразу же от страха перед этим диким монстром у него мурашки пошли по коже.
- Теперь мороз у меня не только снаружи, но и внутри. – Признался он Вилли.
- А я уже давно ничего не чувствую! – равнодушно ответил товарищ. – Наверное, мы зря согласились на твоё дурацкое предложение пойти на передовую добровольцами.
Унылое свинцовое небо в состоянии сплошной облачности висело над головами холодным, однообразным и совершенно безжалостным блином. Куда ни глянешь вокруг, повсюду один только снег, бесконечное снежное пространство.
- Выгружаемся! – последовал ожидаемый приказ командира их дорожной команды. Когда грузовики внезапно остановились посредине пустынной степи, он крикнул: