Он стоял во дворе, глядя на дом. Скрытое наблюдение за квартирой, естественно, велось, но именно скрытое. Во всяком случае, так было задумано. Не привлекать внимания. Ее окно выглядело черным квадратом на темно-красной кладке стены. Неподвижные черные голуби на карнизе… словно сигнал, что жизнь там, за окном, остановилась навсегда. Странно, голуби собрались именно у ее окна. Отсюда, снизу, они походили на крыс с крыльями. Он замерз. Черная кожаная куртка грела неважно. Порыв ветра согнал голубей со стены, и они, захлопав крыльями, исчезли где-то на крыше.
Винтер поднялся по лестнице. Рисунок с солнцем и дождем так и висел на двери. Иллюстрация к метеосводке последних полутора месяцев, подумал он и зябко поежился. Не только к метеосводке. Следствие тоже велось под солнцем и дождем — скоро и того и другого будет поровну. Корабль на рисунке… лодка на озере… Там-то они совсем не продвинулись. Они знали имена владельцев лодок на озере Дель, но на все сто уверенным быть нельзя. А у Хелены Андерсен с дочкой имелась возможность пользоваться лодкой? Почему девочка вдруг нарисовала корабль? И не только на этом листе. Над кроватью висели и другие с подобным сюжетом. И Бейер нашел множество детских рисунков в шкафу и комоде. Набрался большой пакет.
Винтер открыл дверь и вошел в прихожую. Кто-то сюда приходил после ее смерти. И этот кто-то что-то искал. Пусть будет «он», чтобы не путаться. Что он искал? Только счета за квартиру? И знал ли, где искать? Они не нашли ни одного личного письма. Ничего удивительного… ни один человек в мире не хватился Хелены Андерсен, когда она исчезла. Никто не пытался найти и ее дочь. Это еще страшнее. Каких пределов способно достичь человеческое одиночество? Как могут молодая женщина и ее маленькая дочка просто исчезнуть, пропасть — и никто не заинтересуется их судьбой? Это невозможно себе представить… Вся квартира пропитана горем и недоумением.
Они теперь знали, что убили ее не здесь. Не в квартире. А где? Неподалеку от места обнаружения? Она совершила путешествие с северо-западного конца города на восточный. На самую окраину, где нет почти никаких строений. Одна? Сама? Или ее везли, к тому времени уже мертвую… Возможно… Ехала она одна или с ребенком? Они уже начали опрашивать водителей общественного транспорта, трамваев и автобусов, таксистов — как легальных, так и нелегальных. Может, кто-то узнает ее в лицо. С ребенком или без… А где она вообще оставляла ребенка, если у нее были какие-то дела?
Машины на ее имя в регистре не числилось.
Он постоял в кухне. Под окном ворковали голуби. Еще один детский рисунок на холодильнике, прикрепленный магнитиком в виде маленькой яхточки. Интересно, почему криминалисты его оставили? Может, до кухни просто не дошли руки…