Ничего дельного за столь краткое время, которое потребовалось Ратибору, чтобы долететь до своей дружины, в голову ему так и не пришло, но, увидев уже выстроившихся плотными рядами дружинников, обрадовался — их враг не застанет врасплох, безоружных. А враг себя ждать не заставил: орущая свора лишь чуть–чуть отстала от Ратибора.
Черной лавиной выплеснулись из леса сотни Бурундая, и, сметая все и всех на своем пути, растеклись они по полю, устремились дальше, оставляя за собой кровавый след. Ничего Ратибору решать не пришлось: за него, как и за всех других русских воевод, в тот мартовский день решал Бурундай.
Застигнутых врасплох воинов татары поначалу резали, как поросят, но чем дальше втягивались в сечу татарские тумены, тем большее сопротивление встречали. Дрались русские дружины с каким‑то отчаянием, гибли сотнями.
Словно задумав вытряхнуть шум, пробкой застрявший в ушах, Егор Тимофеевич потряс головой, но это не помогло: он все так же отчетливо слышал крики и стоны, скрежет металла и хруст ломающегося под ногами льда.
Накинув на плечи суконный мятель[34], воевода неслышно открыл дверь и, пройдя темные сени, вышел на крыльцо, вздохнул полной грудью и чуть не захлебнулся свежим морозным воздухом. Он стоял, глядя на широкий заснеженный двор, ощущая, как холод проникает к разгоряченному телу через распахнутый ворот рубахи, но уходить в душную горницу, где не было спасения от нахлынувших тяжелых мыслей, не собирался. Однако и здесь, под звездным московским небом, они не покинули его.
Такие же звезды светили в ту ночь, когда несколько человек, оставшихся от дружины, посланной Ярославом Всеволодовичем на помощь брату, сумев оторваться от преследователей, разными путями добрались до леса, вставшего стеной на левом берегу Мологи.
Поначалу, когда сотни три татар врубились в ряды дружинников, всем показалось, что беда невелика и врагов они скоро одолеют. Но время шло, нападавших, выбитых тяжелой палицей из седла или сраженных мечом, сменяли все новые и новые, а княжеская дружина таяла на глазах. Пешцы, прислать которых для поддержки просил Ратибор у великого князя еще накануне, так и не подошли — и теперь воевода сомневался, имелись ли они вообще у Юрия под рукой. Да и любой другой подмоги ждать теперь не приходилось. Каждый дрался сам за себя на том месте, где застиг его враг.
Бой продолжался до самого заката, и, пожалуй, только темнота помогла уйти от врага остаткам русского войска. Смертный ужас словно застыл в глазах у людей, которые из последних сил отбивались от наступавших со всех сторон врагов и видели, как, сраженные саблями и стрелами, падают их товарищи под ноги разгоряченных схваткой и потоками крови коней.