Назвать воплем то, что изверг рот Вайдара, было бы не совсем правильно.
Негармоничный и утробный, он ударил солдат, словно волна от взрыва, перекрывая их крики и разрывая форму на клочки. Кости обратились в пыль, кровь закипела, пятнадцать человек перестали существовать, и только алое пятно напоминало о том, что они погибли.
Звуковой поток иссяк. Из соединяющегося обратно рта потекла ихорная слюна.
Он вытер рот тыльной стороной латной перчатки, и на металле остались выжженные кислотой следы.
— Вот совершенное убийство.
— Ха, вот только изящества ему недостает, брат.
Вайдар посмотрел на еще подергивающиеся тела, вокруг которых были разбросаны полупережеванные внутренности.
— Я не вижу особого изящества вокруг. Ты еще собираешься жрать трупы, или твой зверь на коротком поводке?
Одной половиной лица Ардантес улыбнулся, при этом другая исказилась в ярости. Мясник никогда не говорил — зверь не должен иметь права речи. Но он чувствовал. Ярость была его голосом.
Ардантес указал на противоположный конец стены.
— Я совершенствовал симфонию. Она тебе нравится?
— Она мне омерзительна, брат. Посмотри туда! — он махнул рукой за вторую стену. Ардантес проследил за его взглядом.
Вражеские фортификации представляли собой ряды защитных баррикад, усиленных башнями и артиллерийскими орудиями. Стены были окружены рядами колючей проволоки и содержали полностью укомплектованные гарнизоны, при этом каждая стена была укреплена лучше предыдущей. Насыпи утрамбованной земли поднимали последующие заграждения над предшествующими, формируя наклонную гряду, увенчанную крепостью.
Орды предателей из Багрового Воинства уже штурмовали последнее заграждение. Сопротивление выглядело яростным.
— Там, наверху, у тебя будет отличная возможность приструнить зверя и начать убивать так, как учил нас Фулгрим, — в голосе Вайдара слышался резонанс, скрывающийся под его человеческим голосом, — намек на звуковой шквал, который он мог выпустить изо рта. Вайдар встретил взгляд своего брата. — Без совершенства это… Это просто месиво.
Ардантес взъярился, рука его метнулась к мечу, и из ножен показалась небольшая полоска стали, хотя большую часть меча он пока оставил внутри. Боль от наруча огненными кинжалами пронзила руку и плечо. Вайдар этого не заметил; он уже начал наступать, когда над их головами показался корабль. Посмотрев вверх, Ардантес увидел знакомый символ с оскалившейся пастью, принадлежащий боевому отряду-противнику. Он задвинул меч обратно в ножны.
— Собаки прибежали охотиться.
Еще три корабля присоединились к первому. Они были побиты и истерзаны войной, и выглядели так, будто лишь недавно участвовали в битве.