Машинисты задали несколько вопросов, и картина стала ясной. Дело не в плохом ремонте, как докладывал механик, а в том, что по его халатности или неопытности воду из котла бросило в цилиндры. И зачем только он говорил неправду! Разве проведешь этих зубров, сидящих впереди!
Совещание единодушно решило: перевести машиниста в помощники сроком на два месяца и организовать среди паровозных бригад беседу на тему: «Как предотвратить бросание воды в цилиндры».
Следующим разбирался случай, вызвавший большое оживление. Молодой одаренный машинист Гарченко, поставивший уже не один рекорд, в день Первого мая приладил на своем паровозе красный флаг с надписью: «Вперёд, товарищ Гарченко, за миллион тоннокилометров!»
Так он проехал по всему участку, вызывая недоумение и улыбки людей.
— Ну за что вы меня ругаете? — наивно спросил Гарченко, когда ему предоставили слово для объяснения. — И в домах, и на улицах — везде праздник. Ну пусть хоть раз и на паровозе будет международный смотр сил. Вот если бы министр путей сообщения приказал флаги вывешивать, вы бы что сказали? «Забота о живом человеке», — сказали бы. А если Гарченко — значит, легкомыслие. Да будь моя воля, я бы в такой день на всех дрезинах флаги поразвесил.
В задних рядах рассмеялись.
— Или вот лозунг, — повысил он голос, чтобы его слышали все. — На станциях и депо висят призывы бороться за много миллионов тонно-километров. Это же для одного человека написано. Для начальника дороги, потому что это цифра плана всей дороги, за которую он отвечает. А как мне за неё бороться, объясните, пожалуйста? Для меня она — что километраж спутника: приятно и радостно, а уму непостижимо.
Теперь рассмеялись все.
Многие из присутствующих ничего страшного в этом происшествии не видели, но знали: первые два ряда не спустят. Поднимется кто-нибудь из маститых и скажет: «Как может машинист — гордость транспорта, костяк рабочего класса железных дорог — позволять себе такое мальчишество и позорить всех паровозников!»
И маститый действительно поднялся. Вышел к столу президиума старший машинист Виктор Степанович Дубравин.
— Нам хочется видеть всё здание, куда мы кладем и свой кирпичик, — сказал он. — Мне непонятно, почему общая цифра плана неинтересна для Гарченко.
Дубравин сурово осудил его поступок, но неожиданно предложил взыскания не накладывать, потому что во многом Гарченко прав.
— Возьмите дом, что строится за кондукторским резервом, — продолжал он. — На нем лозунг, призывающий строителей дать к сроку шесть тысяч квадратных метров жилой площади. Как же они, бедняги, должны бороться за шесть тысяч, когда во всём доме не больше пятисот метров. Ведь это наверняка план всего района. Для кого же лозунг? Вот так и у нас. А ты дай цифру для всей дороги и на одного машиниста. Тогда это будет не просто красивая картинка, а обращение партии лично к каждому. И каждый будет знать, где не добрал и где поднажать надо.