На смену теплому осеннему дню надвигался кровавый закат. Свежело. К ароматам скошенных трав, хвои и походной кухни примешивались запахи навоза и пота. Лепота. Вокруг кипела жизнь военного лагеря, а я, сидя на сундуке с отбитой у врагов казной батальона, брил соломенную щетину, роняя хлопья мыльной пены на пыльную утоптанную землю. Ральф навязчиво предлагал услуги цирюльника. При жизни скрести собственноручно свою черноту путешествующему магу откровенно нравилось. Вот и захотелось ему вновь почувствовать себя живым. Но тут мы и «сами с усами», точнее, без таковых. Весьма удивила приспособа для бритья, извлеченная из несессера. Ни на первый, ни на второй взгляд не нашел сколько-нибудь значимых отличий от так называемой безопасной бритвы. У отца в молодости была точно такая, если сделать поправочку на материалы и ручную работу имперского мастера. И, несмотря на то что мне пришлось пользоваться разрекламированным изделием одной американской компании, я имел полное представление, как правильно зажимать лезвие в станок и как избежать глупых порезов в процессе. А Ральф-то у нас модник! Простой народ вовсю пользуется похожими на складные ножи опасными бритвами.
Не так уж сильно наши миры различаются, жить можно. Кожаные штаны на мне почти привычного вида. Только вместо молнии «хозяйство» защищают пуговицы, а более свободный покрой не подразумевает карманов на заднице, вот и все различия. А ведра, из каких возницы поят куланов, один в один емкости, какие у многих в багажнике ездят. Здесь кожа, а там синтетические материалы. Магия? И что? Магия – это технология, доведенная до совершенства. Кажется, так говаривал товарищ, фото которого с высунутым языком у нас так любят вешать в своих кабинетах начальники, мечтающие прослыть гениями или как минимум оригиналами. Перефразирую советского селекционера, не менее знаменитого: не нужно ждать милостей от магии, взять их – вот наша задача. Да-да, Ральф. Общего у наших миров много, а станет еще больше. Богдан здесь неспроста оказался.
Рядовой Акинф служил в третьем батальоне княжеских стрелков второй год, существенно меньше Буяна с Молчуном, но дольше большинства выживших солдат. Однако авторитетом пользовался не меньшим, чем мои новоявленные десятники. За что на него осерчал князь Белояров, мне, если честно, было неинтересно. Даст бог, сам расскажет. Пока что я просто почувствовал, что никакой опасности ни для меня, ни для отряда этот факт его биографии не таит.
Тесные контакты с местным населением уже приучили меня к ярким человеческим запахам, но от Акинфа исходило какое-то особенно резкое, звериное амбре. Я не смутился, просто отметил этот факт – смердели тут все. Те, кто ночевали на болоте, – менее заметно, да и «принюхался» уже. Те же, кого утром вытащили из зиндана, куда гаже. Мелькнула мысль, как выберемся – загнать весь личный состав в баню. Мужики опытные – сообразят, как изготовить походную помывочную из палатки. Были б чистая вода да дрова в достатке.