Ну а почему бы и нет? Щорс партизанил, и Евгений наш тоже не плюшками целый день баловался. Тот был ранен в голову, и этому досталось от бандитской пули туда же. «Сыны батрацкие» в наличии. Да и невесть откуда взявшееся знамя, точнее штандарт, усиливало сходство до полной невозможности смотреть на картину без слез умиления.
Встретились в воротах, обнялись, словно после долгой разлуки.
– Ну, красный барон, рад тебя видеть! – поприветствовал я героя дня.
– Взаимно, господин подофицер.
Я не стал поправлять его, а он меня. О моем внезапном повышении кадет, конечно же, не знал. Прилагательное «красный» в русинском языке выступало синонимом слова «красивый». Отчего мое приветствие выглядело как комплимент старшего «реального пацана» младшему: «Красава!» Только на здешний манер.
Кадета я задержал, а его бойцам приказал сдать лишнее вооружение Прохору, посетить лазарет, привести себя в порядок и поужинать кулинарным шедевром повара Никодима в удобном для них порядке. Насчет шедевра я ничуть не лукавил, каша удалась, и некоторый перевар даже пошел ей на пользу. Требовать немедленного и подробного отчета о действиях отряда посчитал бессмысленным, но уточнить обстановку было необходимо:
– За тыл спокоен?
Кадет посторонился, пропуская свое воинство в лагерь.
– Встретили погоню достойно, живыми только двое выскользнули. Потом еще с одной бандой стрелялись. Ерема предложил подранков им делать, чтобы… вы понимаете? – Белов поморщился и сбился, этот пункт доклада ему явно был неприятен. – Часа три потом шли спокойно. Солдаты землю слушали. Сказали, нет за нами погони.
– Однако, кадет, наслышан о ваших действиях у Длани, и должен признать, результат выше всяких похвал.
Кадет подобрался и выкрикнул: «Служу отчизне!»
Интересно. Не князю, не штату, а отчизне – земле отцов?
– Как… э-э… гиблое место прошли?
– По вашим следам не решились. Вы близко прошли. Дозорному померещилось что-то жуткое в Скверне, вот мы крюк побольше заложили. Все равно было не по себе. Вокруг стяга сплотились и прошагали.
– Стяг вижу. Позвольте полюбопытствовать…
Белов потупил взор, затем резко вскинул голову и с вызовом посмотрел мне в глаза. Что ж у них за манера такая дерзкая – что у простолюдинов, что у дворян?! Я ж командир, а не пень, у которого собаки лапы задирают. И спросил не из праздного любопытства! Уфф!
– Это платок госпожи Белояровой с собственноручно вышитым символом ее рода. И на нем ее кровь. «Кровь на орле»…
Сделал юноше останавливающий жест рукой, все мне стало понятно с первых слов. Княжна в прошлом шеф и в настоящем, без преувеличения, – душа батальона. Ее тело солдаты бережно доставили в лагерь и готовы нести до Золотой рощи на руках. Кто-то из русинов сетовал, что отец лишил ее благословения за своевольный уход с обреченным батальоном, но это только добавило ей любви и сочувствия со стороны солдат. Молчун вроде упоминал, что Белов в списках батальона не значился и сопровождал княжну по своему желанию. Влюбленный рыцарь увековечил память о своей прекрасной даме. Поступок несколько странный, но весьма перспективный! Чтобы сплотить выживших и укрепить веру в победу, лучшего инструмента не придумаешь!