Помимо остатков грымской пехоты нам противостояла настоящая «солянка»: ополченцы в гражданском платье, одетые в шкуры бородачи с кинжалами, пистолетами и обрезами «дербанок», некоторое количество наемных стрелков и латников. Последние две категории и нанесли нам ощутимые потери, тогда как прочие лишь омыли кровью и укрыли телами каменистую землю.
Во время безумного штурма множество куланов и тягловых ящериц – довольно крупных зверюг – разбежались из загонов по лагерю, причиняя разрушения и усиливая неразбериху. От взрывов гранат загорелись палатки и временные постройки, выбрасывая в небо жирные клубы дыма. Враг был отбит, и солдаты занялись ранами друг друга и сбором трофеев. В стане сквернавцев царила неразбериха, усиленная прежними беглецами и немногими отступившими. Среди палаток и фургонов метались люди, то и дело кто-нибудь падал от ливня пуль дукаров и моих стрелков, засевших на крышах домов у трактира. Но, чтобы обезопасить наш отход, требовалась более серьезная преграда.
– Нужно больше огня, господин офицер! – выкрикнул Прохор.
– Дело говоришь! Будет нашим сигнал, а врагу урон! Поджигайте навесы и палатки!
В силу ряда причин удержать захваченный плацдарм не было никакой возможности, даже ограбить захваченные склады грымских артиллеристов нам бы не дали. Во-вторых, требовалось убрать удобную для накопления сил защищенную позицию, увеличив зону обстрела. Кроме того, огонь и дым хорошо прикроют наш отход по ровной дороге и покажут граничарам и колониальным волонтерам весь масштаб заварушки.
Белов обнаружился в шаговой доступности, поскольку Яр по моему приказу крепко держал резвого подофицера за поясной ремень.
– Командуйте своим людям доставить убитых и раненых в трактир, барон Белов! По пути собрать все трофеи, какие сможете, – озвучил я приказ.
Герой дня артачился и пытался доказывать, что мы легко опрокинем все вражье воинство, «нужно только чуть поднажать». Вот что адреналин или, как здесь принято говорить, «боевой запал» с людьми делает! Закатать бы их благородию «лося», да нельзя. Непедагогично детей бить.
– Господин подофицер первого класса! Извольте выполнять приказ. Вы мне нужны на оборонительном рубеже! – на сей раз приказ сопроводил психическим давлением. Благодаря чему герой дня вместо продолжения скандала отсалютовал мне окровавленной саблей и ринулся исполнять, потянув за собой дюжего древича и Ермолая-знаменосца. Старому солдату, к слову, сильно досталось: поспешные повязки из тряпок на голове и левой руке набухали кровью. Пусть в жаркой рукопашной ни один враг не прорвался к знамени, зато у стрелков знаменосец пользовался особым вниманием. И вообще, раненых вокруг меня оказалось до обидного много. Если учесть, что первоначальный план и был призван уберечь личный состав от близкого огневого контакта и рукопашной. Победителей не судят, но Белов одним «лосем» не отделается! Непонятно, от чего глаза слезятся – от обиды или горького дыма.