– Спасибо, княжна, – прохрипел я, наклонив голову и с удивлением чувствуя себя послушной марионеткой. Что ж, ее посмертие будет устроено, я же выживу и преуспею в этом мире. Цели в данном случае оправдывают средства. Мы союзники, и нет повода для истерик. А остальное пока неважно. Зато важно помнить, что я командую людьми, для которых «Победа или смерть!» не просто боевой клич, а образ жизни.
Пока познавал нового себя, жизнь продолжалась. Стонали прежние раненые, подцепившие, как выяснилось, болотную лихорадку, им вторили сегодняшние жертвы моих решений и беловского экспромта. Суетились, стараясь облегчить их страдания, санитары; обозники продолжали складировать вдоль стен отрядное имущество. Поймал одетого в солдатский кафтан сутулого пожилого мужика с жиденькими усами на печеной картошке лица:
– Вот что, братец. Передай Никодиму, пусть организует доставку воды в цепь. Смотри мне, чтоб никто потом животом не маялся! Понял?
Обозник закивал и ретировался, уступив место на сцене другому персонажу.
О, явление понтов народу! Со второго этажа спустился приодетый в богатый кунтуш Городецкий. Он был увешан пистолетами и активно жестикулировал. Пана наемника распирало от адреналина и безумной детской радости, аж до полного покраснения лица. Тот факт, что среди устеливших своими телами окрестности, возможно, находились его соотечественники, этой радости ничуть не омрачал.
– Мои пострафленья, господьин Романофф! Это путет триумф!
Сам люблю этот патетичный жест с воздеванием перстов имени боярыни Морозовой, но дукарскому нобилю он удался много лучше.
– Милость Асеня с нами, пан Городецкий, – скромно сложил руки на груди. – Увы, две сотни трупов еще не победа. Сейчас они снимут с осадной линии четыре «метлы» и дадут нам прос… жару. Будьте любезны, передайте пану Оркану приказ позаботиться о запасных позициях для моих орудий с прислугой.
– Та, та, канешна! – Ликующий Самуил отвернулся и сайгаком поскакал по лестнице, стараясь не испачкать полы кунтуша в лужицах подсыхающей крови. Тонкой работы ткань, богатая вышивка. Пусть с чужого плеча обновка, а все равно ему жаль. Аккуратист, сука, бережливый.
После доклада о состоянии дел в госпитале походя справился у Немчинова о судьбе следовавших с нами офицерских жен. «Дамы и не дамы» оккупировали кухню, но не в надежде пожрать или погреться, просто потому, что при штурме там никого не убили. Теперь они кипятили воду для нужд госпиталя. Служительницы Венеры в процессе взятия их храма, то есть трактира, не пострадали. Сказался жизненный опыт. Повизжав для порядку, без понуждений забились в подвал, где и находились во власти томительного ожидания, чья возьмет. Так и не рассмотрел я здешних «ночных бабочек». Да не больно-то и хотелось. Направляясь к выходу, еще раз оглядел помещение. По всему выходило, пан Городецкий схитрил, выпросив себе самый легкий фронт работ под соусом миротворческой миссии. Кто он после этого? Филей дупарский, вот кто!