– Господин лейтенант, – окликнул меня Молчун во время инспекции. – Там… там, люди. Ваше благородие просят.
Пришлось пробежаться, что в кирасе, каске и с моим арсеналом оказалось весьма утомительно. К этому времени я уже сгонял на конюшни к Никодиму, проверил тыловое охранение, бегло осмотрел добытые на складе и собранные на поле боя трофеи, распорядился, где ломать проходы, а где, наоборот, перегораживать… Панически боялся не успеть, оставить без внимания слабое место, пропустить удар, который обязан был упредить. Чем больше противник допускал просчетов, тем сильнее я подозревал немыслимое коварство. Парадокс: безграмотное поведение врага держало меня в напряжении.
Невыносимая вонь била из-под земли фонтаном. Повсюду вились жирные трупные мухи. Сгрудившиеся между хозяйственных построек изможденные мужчины в лохмотьях прикрывали от солнца грязными руками глаза. Они заполонили небольшой дворик, но из рукотворной преисподней на свет божий продолжали выбираться все новые и новые несчастные. Земляная тюрьма и рабы – обычная картина для Скверны. Зинданы располагались на отшибе, возможно, поэтому до освобождения узников дошли руки только сейчас.
– Внимание! – я обратился к освобожденным на русинском. Громкость первого слова украл комок в горле, да и недавняя контузия не шибко способствовала четкой речи. – Внимание! Все способные держать оружие! У вас есть возможность вернуть свободу, честь и достоинство!
Успокоившись, повторил сказанное на имперском. По лицам ясно – в этой дыре заживо гнили люди разных наций.
Они жадно дышали, пили, на коленях со слезами благодарили своих богов и освободителей. Один порученец побежал к Белову, чтобы тот распределил пополнение по капральствам. Второй отправился на поиски Прохора, которому предстояло это пополнение вооружить. Надеюсь, Фома успел подлатать каптенармуса, иначе я не представляю, как он поймет задачу. Написать приказ на бумаге? Да где ж мой ранец теперь сыскать? Редди в трактире на глаза не попадался.
Из толпы бывших рабов встали в строй немногим больше половины – две дюжины человек. Ральф признался, что не рассчитывал на такой превосходный результат. Четверть от общего количества являлись древичами «рабочей модели», насилие глубоко противно их природе. Что до остальных мужчин, отказавшихся взять в руки оружие и сражаться, то, очевидно, у них имелись свои резоны. Впрочем, рабочие руки на строительстве укреплений нам требовались не меньше, чем активные штыки, и всем непротивленцам также нашлись общественно полезные занятия.
На левом фланге, как раз там, где Оркан до поры заныкал картечницу, разгорелся адресный обмен свинцом. Несколько раз гулко рванули гранаты. Действуя рассыпным строем между валунов у самого подножия скал, группа наемников юнилендовской внешности пыталась подобраться на гранатометный выстрел. Дукарам с террасы супостаты видны как на ладони, а даже самый виртуозный маневр под ливнем свинца смертельно опасен. На нашей стороне преимущество в высоте и защищенности позиций. А по вооружениям паритет. По цепочке прошел приказ не высовываться никому, кроме метких стрелков. Пока вражеские «недолеты» рвались на склоне, скрываясь за высоким бруствером, к месту атаки подобрались стрелки Белова и обеспечили нашей стороне огневое преимущество. Безумная разведка боем завершилась скорым отступлением противника.