Пистолей тоже было четыре, но что самое главное, они были почти в два раза короче обычных и во столько же раз легче.
— А ещё что нибудь передали в этот день? — Да, ваша милость, письмо на каком то тарабарском языке. Вот оно не распечатанное лежит. Я взял квадратик бумаги, там на старомерсайском языке было написано: предназначено для Артура, сына Милы. Удивленный, заинтригованный я тут же разорвал место склейки. Там на том же мертвом языке было написано: "Артур, тебя ждут четыре опасных путешествия. Кольчуги и пистоли для них. Первое, — на юг, второе — на запад, третье, — на восток и последнее — на север. Помни о пророчестве. Оно должно быть исполнено" И все, больше ни слова.
Ни от кого, ни подписи, ни обратного адреса. — Иоган, а кто передал всё это? — Какой то всадник. Он даже спешиваться не стал, сказал, что торопиться. Загадка. Как этот всадник мог узнать, что король подарит мне этот дворец, что я тут буду жить с Глорией и что я обязательно зайду в оружейную? Хотя если это от авгура, то удивляться не стоит. Им открыто будущее во всем её многообразии. Только вот какой авгур? Их несколько. Ведь это только в нашем королевстве нет своего авгура, а в остальных есть.
А на юг я и так собирался. Ведь нити заговора ведут туда, а бегать от опасностей я не собирался. На оборот надо идти навстречу им. Как говорит мой отец: — даже в безвыходных ситуациях есть выход — напасть первым. И именно этому правилу я собираюсь последовать. Уж очень мне хочется посмотреть в честные глаза сэра Георга и леди Дианы.
Вечером меня ждал приятный сюрприз: Глория ждала меня на нашем ложе: — Нет, сегодня мне ещё нельзя, а вот утром наверное уже можно будет… Эту ночь в объятиях любимой я спал как никогда спокойно. А утром мы стали наверстывать упущенное. Дни и ночи опять слились в нечто незабываемое. Мы любили друг друга как в последний раз, как будто это последняя наша совместная ночь. За три дня до истечения установленного нам срока, когда Глория взмолилась, что она больше не может, что у неё все там болит, и грудь и губы тоже, мы решили расстаться.
На следующий день, рано утром, она в карете отправилась во дворец. Я взял с неё слово, что если обстоятельства будут ей позволять, она будет навещать наше гнездышко и присматривать за порядком.
На подготовку к своему отъезду я отвел себе тоже только три дня. Да мне и собираться то толком не надо было. Как говорится, — все свое ношу с собой: Камзол по проще да по прочнее, сапоги на толстой подошве, кольчуга под рубашкой, пистоль за поясом да верная шпага. К моему удивлению попрощаться со мной приехала леди Луиза: — Её высочество болеет, у неё слезы любви, лежит в своих покоях и никого не принимает, даже Моли не может к ней попасть. Надо ли говорить, что мы с Лу попрощались по особому. Только через три часа она уехала. А я передал Иогану почти все содержимое разбойничьей шкатулки на содержание дома. Старик расплакался и предупредил, что будет обязательно ждать моего возвращения… Перед отъездом я побывал у леди Клары и узнал много интересного и полезного для себя…