— Никак. Если бы я смогла…
— Пожалуйста! — взмолилась Ирма. Вся злость улетучилась, словно рукой сняло.
— Если б всё выходило так просто… — словно осенний ветерок в нагих ветвях, прошелестела девушка. — По одному только желанию… Поверил в себя, с силами собрался — и вот оно…
— Я знаю, — горько сказала Ирма. — Хочется, а никогда так не выйдет.
Гостья кивнула.
— Ты идёшь со мной? Врата сейчас закроются.
— А… куда…
Вместо ответа собеседница Ирмы просто махнула тонкой рукой, на миг появившейся из-под облака волос.
В десяти шагах от девочки появился Поколь. И не просто Поколь, а крыльцо трактира Свамме-гнома, до боли знакомое, со всеми трещинами и сучками.
— Но… Айка… Эрри…
— Я постараюсь помочь, — прошептала странная гостья. — Сделаю, что смогу. А ты им уже не поможешь, нет, никак…
Ирма сама не могла потом вспомнить, как ноги сами собой пронесли её эти проклятые десять шагов.
— До скорой встречи! — услыхала она за миг до того, как очутиться на крыльце трактира.
* * *
Великий Хедин, почему ты оставил меня, почему отступился? Почему самые горячие мольбы мои остаются без ответа? Я, Гелерра, люблю тебя всей душой, всем сердцем, всем существом моим — неужто не слышишь? Или не хочешь слышать? Или адата Гелерра, обращённая Дальние не ведают во что, более тебе не нужна?
Нет, нет, конечно же нет. Великий Хедин не оставляет попавших в беду. Он не оставляет никого. И… и… наверное, он просто очень далеко сейчас. Не дозовёшься, не докричишься. В конце концов, он ведь не всемогущий, не то, что гаркнешь, топнешь, и всё по-твоему вмиг сделается. Как глупа была она, когда в отчаянии взывала к нему, убеждая саму себя в его могуществе…
Он не может. Не услышит, не придёт на помощь, даже не убьёт. Тебе предстоит выбираться самой, Гелерра, безо всяких богов.
Чёрное дупло, пещера, дорога в новый мир. Мир лилового неба, вечных сумерек и полыхающих столь же вечным огнём вулканов. Воздух, пропитанный серой. Солнца не видно, да и есть ли оно здесь? — облака такие, что не разглядишь.
Странные, искривлённые, изломанные деревья, больше похожие на громадных медлительных змей, покрытые чешуёй вместо коры. В немногочисленных ключах вода кипит, вытолкнутая с раскалённых глубин. Немало надо пройти вдоль русла, чтобы кипяток остыл бы до чего-то терпимого.
Но здесь можно дышать. Здесь нет боли, хотя сила — много силы! — имеется.
И она, Гелерра, мало чем отличается от обитателей этого мира.
Когда она кое-как разглядела себя в тихой заводи — кое-как, потому что стояли постоянные сумерки — то снова разрыдалась. И потащилась к недальнему утёсу — броситься вниз, потому что терпеть такое уродство, в какое обратилась белокрылая владыка небес адата, никак не возможно. Это оскорбление красоты сущего.