просил обязательно начать отыскивать Мимира.
И да, Ракот был согласен, объяснение, почему это непременно надо сделать, Хедин дал отличное.
Да, надо идти несмотря на потери. Лунный Зверь послужит, если что, превосходной приманкой, а в Обетованном наготове, стоит целый полк; готовы и мгновенные порталы, способные молниеносно отправить сюда всё воинство.
Почему же ты, былой Повелитель Мрака, не обзавёлся собственной армией? Все «рати Обетованного», как порой зовут их эльфы-менестрели — это подмастерья (или, как предпочитают называть они себя сами, «ученики») Хедина, Познавшего Тьму, отнюдь не Ракота Восставшего.
И сейчас высокий широкоплечий воин с чёрным мечом, вскинутым на плечо, шагал, словно простой ратник, рядом с бойцами многих рас и обличий сквозь Межреальность, вспоминая, однако, совсем иные времена.
Времена, когда одному его слову — да что там слову, взгляду! — повиновались легионы столь многочисленные, что все подмастерья Хедина не составили б в них и миллионной доли.
Красное солнце, низкое и угрюмое, чёрные стены, взнесённые к серым тучам — мир безжизнен, здесь высится лишь крепость Ракота Восставшего, запирая дорогу «вниз», к Тёмной Цитадели.
Казалось бы, что может «запереть» путь в мрачные миры, где власть Повелителя Тьмы беспредельна? Что помешает блистающим ратям Молодых Богов пройти через Межреальность, куда им требуется?
Упорядоченное стало сейчас иным, думал Ракот, шагая рядом с хединскими подмастерьями. Оно словно растёт, раздвигает собственные границы, уходя всё дальше в Хаос. Может, это случилось после прорыва Неназываемого; может, так было всегда, только они, тогдашние Истинные Маги, этого не видели и не замечали, увлечённые совсем иным; так или иначе «ключевые миры» существовали и тогда, только роль играли несколько иную. Подобно тому, как малая крепостица, перегородив невысокой стеной узкое и глубокое ущелье, задержит неисчислимое войско — так и твердыня Восставшего в безжизненном и враждебном всему живому мире сдерживала напор шлемоблещуших армад тогдашних хозяев Обетованного.
Мы стояли, думал Ракот. И я бестрепетно смотрел, как на равнине, сложенной чёрными базальтами, сшибаются армии, как изрыгают ядовито-зелёное пламя мои чудовища, как идут в бой сторукие великаны, как вампиры — истинные вампиры, не чета нынешним! — возникают из складок сумрака, впиваясь сзади в горло предводителям ратей Ямерта — у кого, разумеется, имелось горло.
И я спокойно, как данность принимал то, что за меня, Владыку Тьмы, умирают другие. Те, кто явился на мой зов, подчиняясь додревним заклятьям, познанным мною. Я помню, как мы медленно отступали — от одной засечной черты к другой, оставляя позади рвы, заполненные обугленными костями, базальт, покрытый глубокими трещинами, во множестве мест — расплавленный и потёкший.