Другая сторона его профессии, сопутствующая, но не менее важная, состояла в том, что он служил доверенным поставщиком некоторых богатых людей, любивших приобретать белый порошок и другие аксессуары без риска и проблем.
Именно это он и делал для них.
Он не занимался сбытом наркотиков по-крупному, но имел со своего занятия постоянный доход, нечто вроде небольшой ренты. Стоило позвонить по надежному номеру, как дамам и господам из «высших слоев общества» тотчас доставлялось на дом то, что им требовалось на вечер, или сообщались адреса, где они могли бы развлечься. У них имелись деньги, а у него — то, за что они платили. Это сочетание спроса и предложения оказывалось столь естественным, что о совести как таковой говорить не приходилось, даже если она и была когда-нибудь у Зигги.
Время от времени, если удавалось, он продавал кое-какую информацию тем, кто в ней нуждался. Иногда и полиции, которая в обмен за некоторые полезные сведения, переданные самым осторожным образом, закрывала глаза на его слишком длительное пребывание в метро.
Ясно, что имя у него не настоящее. Настоящего, наверное, уже и не помнил никто. Иногда даже он сам. А прозвище он получил очень давно, когда кто-то заметил его сходство с Дэвидом Боуи, когда вышел диск «Зигги Стардаст и пауки с Марса». Он не помнил, кто и почему вдруг подметил это сходство, но прозвище приклеилось.
Пожалуй, это единственное, что как-то выводило его из анонимности, в которой он неизменно пребывал. Он не ходил по середине дороги, а только вдоль стен и по возможности в тени. Если имелся выбор, предпочитал, чтобы о нем забывали, а не вспоминали. Вечером возвращался в свою дыру в Бруклине, смотрел телевизор, бродил по интернету и выходил из дома, только чтобы позвонить по телефону. Все деловые звонки он делал из автомата. Дома на мобильнике у него всегда лежало несколько центов, на всякий случай.
Не все знают, что сотовый телефон совсем не случайно называется сотовым. Это телефон, разумеется, но и устройство, которое запросто может отправить тебя в соты — то бишь в тюрьму. И те, кто попадал туда из-за прослушки, того заслуживали. Не потому, что дилетанты, а потому что дураки.
Вот и теперь, спускаясь по лестнице на станцию «Бликкер-стрит» под видом заурядного пассажира, он лишний раз убедился в справедливости своего заключения. Лучше заставить всех верить, будто ты ноль без палочки, иначе кто-то рано или поздно сам начнет доказывать тебе это.
Он спустился на платформу и вошел в вагон зеленой линии, ведущей в спальный район. То и дело открываются и закрываются двери, входят и выходят усталые люди, единственное желание которых — находиться где-то совсем в другом месте, постоянная толкотня, невольное соприкосновение с кем-то, запах пота. Все это малоприятно, но сулит чужие бумажники и рассеянность их владельцев — две основные составляющие его работы.