— Но ты не подавал? Почему?
— Да нафиг мне сдалась эта «Метрополия».
— А я подавал, — сказал отец с вызовом. — Когда мне было столько лет, сколько тебе, я подал заявку. Все было так, как ты сказал: две недели волнения, вежливый отказ… И потом «Метрополия» ушла. Знаешь… это были нелегкие дни.
— Папа, — сказал Артём. — Ты хоть понимаешь, что если бы ты получил тогда подданство «Метрополии», — не было бы ни меня, ни Кирилла, ни… ни мамы в твоей жизни?!
Отец кивнул и растянул губы:
— Ты молодец. Я был глупее в мои восемнадцать лет.
Артёму показалось, что отец хочет сказать что-то еще, но в комнату вошла мать, и тема разговора поменялась.
* * *
Нервное напряжение на планете достигло пика, когда Император наконец объявил свое решение. Главный администратор Варты был уволен вместе с пятью министрами. Девять человек попали под имперский суд. На освободившиеся места были назначены новые люди — некоторые закономерно, другие неожиданно для всех. Министром энергетики стала женщина с «Метрополии» — это был, пожалуй, самый головоломный из кадровых трюков.
Отец Артёма получил назначение на должность смещенного шефа. Целый день отец провел в молчании, с округлившимися глазами, с упаковкой успокоительного под рукой, и только потом обрадовался.
Жалобу матери не удовлетворили. Она встретила это известие стоически, только губы ее сделались тоньше.
Артём прогулял занятия в университете и подкараулил брата на школьном дворе. У Кирилла была разбита губа, он шел, прижимая ко рту заживляющую салфетку.
— Где они?!
Кирилл мрачно посмотрел на него снизу вверх. Он был на голову ниже одноклассников, щуплый и хилый — при этом совершенно здоровый. Врач говорил — «генетические особенности».
— Я вырасту, Император даст мне подданство, — сказал Кирилл. — А они всю жизнь будут гнить на Варте!
Артём так растерялся, что даже перестал злиться:
— Почему «гнить»? Кто тебе такое наговорил, что на Варте люди «гниют»?
Брат обошел его и зашагал дальше, не оглядываясь и не отвечая.
Высоко в небе над его головой висел белый, подсвеченный солнцем цветок «Метрополии».
— Он возомнил себя лучше других! Он зазнался, поэтому в классе его не любят!
Девчонка выглядела совсем взрослой, трудно было поверить, что они с Кириллом одногодки.
— Что значит — зазнался? Он кого-то обижает, оскорбляет?!
— Он так смотрит, будто мы все дураки. Ну и что, что он лучший ученик в классе! Когда у нас будет экскурсия на «Метрополию», он не поедет со всеми.
— Это почему еще?
— Так решил класс! — отрезала девчонка. — Пусть поймет, что он не лучше других, а такой же, как все!