— Если бы ты мог что-то сделать, то мы бы сейчас уже… скажем, квакали. Но раз ты все еще сидишь здесь и бессильно сверкаешь глазами, значит, что-то с тобой неладно. Выдохся на пустошах? Силу потратил на… — Грозь ухмыльнулся скабрезно. — На игры с девчонкой?
— Может, жду подходящего момента?
— Ну, как настанет — так ты не забудь нам сказать. А то мы и не заметим, как чуть было не погибли… Вот, скажем, когда опробуем по очереди вкус этой блондиночки…
— Если я такой паршивый маг, значит, мне не достать для вас золота.
— Но вот это ты как-то добыл? Или вы случайно наткнулись?
— Ладно, — с фальшивой неохотой признал Брюс, — не маг я. Моя… невеста прихвастнула с перепугу. Золото мы случайно нашли там, возле… э-э, одной из трещин. Там целая груда была, мы взяли, сколько смогли унести, хотели потом вернуться. А тут вы…
Элия прищурилась. Брюс отвел глаза. Признай Брюс, что умеет вытягивать золотые жилы на поверхность, им никогда не уйти отсюда. А так…
— Отведете моего человечка туда, где нашли это все… Много там?
— Послушайте, мы нашли немного золота, вы забрали его. Вам повезло, нам нет. Ни о каких жилах мы не слышали. Мы всего лишь хотели пожениться. — Косой взгляд Элии жалил не хуже слепня, но что эти иголочные уколы по сравнению со все более нестерпимой болью в вывихнутых плечах? — Думали здесь разжиться средствами на свадьбу. Люди говорили, что здесь золото под ногами лежит.
— Женишок, значит. Чего ж невесту за собой поволок? Дома бы целее была!
— Ее оставишь… — искренность в тоне Брюса, кажется, убедила Грозя.
Главарь звучно поскреб заросший щетиной подбородок и веско сказал:
— В общем, так. Маг ты или не маг — без разницы. Уговор наш состоит в следующем. Ты идешь обратно, делаешь что хочешь, ищешь свое золотое место, шаманишь, пляшешь, ворожишь, носом роешь землю, но возвращаешься вот с этими мешками, набитыми золотом…
— А если он сбежит? — подал голос некто осторожный.
— Не сбежит. Блондинка останется с нами. На тот случай, если сила внезапно вернется к этому чудотворцу, хочу предупредить, что нас много, и в первую очередь, заподозрив неладное, мы убьем ее. Ну, а если ты все же сбежишь… Она все равно умрет, только умирать станет долго и… мерзко.
Элия неотрывно смотрела на Брюса, с прищуром, изучающе.
— Жемон! Идешь с ним.
— Почему я?
— Поможешь мешки тащить.
— Почему только я? — уточнил Жемон.
— Ни к чему много народа с собой волочь. Вдруг он вам там мозги запудрит своей магией, а так мы тебя пристрелим — и точка…
Жемон обалдело замигал и поскреб в затылке.
Брюс все еще видел только взгляд Элии, привязанной поодаль. Черный, затягивающий, жадный. Недоверчивый.