Мои родители спорили в холле, недалеко от моей двери. Я не знал, что вызвало спор. Сначала говорила мать.
– Почему ты так суров с ним, Эзра? Он – только мальчик, да к тому же очень храбрый.
Я подполз к двери, открыл ее и выглянул. Отец держал в руке стакан. Его галстук был развязан.
– Никакой он не герой, – пренебрежительно сказал отец. – Мало ли что пишут в газетах.
Он выпил залпом содержимое стакана и положил руку на стену чуть выше головы матери. Так или иначе, он знал мой позор, сердечные муки, которые терзали меня ночью. Не знаю, как он узнал, но это было так, и я почувствовал, как горячие слезы катятся по моим щекам.
– У него трудное время, Эзра. Ему необходимо знать, что ты гордишься им.
– Горжусь! Ха! Он просто придурковатый ребенок, который должен был соображать лучше. Ты нянчишься с ним, как с больным…
Я не слышал остального. Я закрыл дверь и заполз обратно в кровать.
Он не знал.
Никто не знал. Только я. И тот мужчина.
«Я видел, как ты наблюдаешь…»
Обессиленный, я открыл глаза, потому что не мог больше терпеть это. Теперь я должен сообщить Ванессе, как подвел ее. Ее изнасиловали в пятнадцать лет, а я наблюдал за этим и позволил этому случиться.
Я должен был сделать больше.
Посмотрев на ее дом, я почувствовал внезапный приступ тошноты. На ее крыльце стоял мужчина, глядя мне прямо в глаза. Я не видел, когда он вышел. Не знаю, как долго он там стоял, кто он был и почему там находился. Он медленно спустился по ступенькам. Я вышел из кабины и встретил его перед домом. Он был моложе меня, вероятно лет тридцати, с густыми каштановыми волосами и близко поставленными глазами, высокий, широкоплечий, с крупными тяжелыми руками, которые свисали, подобно железу, из рукавов хлопчатобумажной рубашки.
– Госпожа Столен не желает вас видеть, – коротко сообщил он, выставив вперед руку и растопырив пальцы. – Она хочет, чтобы вы уехали.
– Кто вы такой? – спросил я.
– Не ваше дело. – Он ступил ближе, его рука была в нескольких дюймах от моей груди. – Почему бы вам не вернуться в грузовик и не поехать домой?
Я посмотрел мимо него и увидел лицо Ванессы в окне кухни. «Я видел, как ты наблюдаешь…»
– Нет, – сказал я сердито. – Это не ваше дело. – Я стал резко жестикулировать, показывая на ферму, на себя… – Я хочу поговорить с Ванессой. – Я двинулся вперед, и его выставленная рука, как гиря, легла мне на грудь.
– Я так не думаю.
Внезапно меня охватила ярость. Все мои жизненные неудачи, казалось, вскипели за одну секунду, и этот безымянный человек стал их воплощением.
– Убирайся с моей дороги. – Это прозвучало холодно и опасно даже для моих ушей.