Ко мне приходили и другие посетители: адвокаты, соседи, даже некоторые старые школьные друзья – все, кого, вероятно, мучило любопытство. Они говорили одно и то же, их слова звучали неискренне. Я знал тех, кто верил в меня, и несколько цветистых фраз никогда не заставили бы меня забыть, кто есть кто. Однако я сделал то, что должен был, – поблагодарил за посещение и пожелал удачи. Что касается доктора Стоукса, то это была другая история. Он заходил несколько раз, и мы говорили о разных мелочах. Он рассказывал мне о моей матери и о том, что я вытворял ребенком. Мне было хорошо с ним, и после каждой беседы я чувствовал прилив сил. Во время последнего его визита я сказал, что у него теперь есть настоящий друг на всю жизнь. Он улыбнулся и ответил, что никогда не сомневался в этом и следующая выпивка за ним, потом торжественно пожал мне руку.
Джин и Алекс пришли за день до моей выписки из больницы. Они упаковали вещи и готовились к отъезду.
– Куда? – спросил я.
– На север. Возможно, в штат Вермонт.
Я посмотрел на Алекс, которая ответила мне прежним твердым взглядом. И все же в этот раз в нем не было враждебности, и я понял, что Джин не солгала мне, когда сказала, что я всегда буду у них желанным гостем.
– Позаботься о ней, – попросил я Алекс.
Она протянула мне руку, я пожал ее.
– Я всегда буду заботиться о ней, – пообещала она. Я оглянулся на Джин.
– Пришли мне ваш адрес. Как только я продам дом и офис, у меня появятся для тебя деньги.
– Я хочу, чтобы ты пересмотрел свое решение. Нам не нужно ничего из того, что принадлежало ему.
– Это не будет от него. Это будет от меня.
– Ты уверен?
– Я хочу, чтобы у тебя были деньги, – сказал я. – Распорядись ими правильно. Построй свою жизнь.
– Это слишком большие деньги.
Я пожал плечами.
– Я задолжал тебе больше, Джин. Деньги – самое малое, чем я могу помочь.
Джин снова посмотрела на меня, причем таким глубоким взглядом, что я не мог не ощутить пустоты своего одиночества. Каждый раз, когда я смотрел на нее, меня переполняло чувство вины. В конце концов я отвернулся.
Я услышал ее голос, в нем появилось что-то новое. Сила, возможно? Или понимание самой себя?
– Дашь нам минуту, Алекс?
– Разумеется, – ответила она. – Выздоравливай, Ворк. – И затем мы остались одни в больничной палате. Джин подвинула стул и села рядом.
– Ты не должен мне ничего, – произнесла она.
– Должен.
– За что?
Меня изумило одно то, что она задала такой вопрос.
– За все, Джин. За то, что не защитил тебя. За то, что не был хорошим братом. – Мои слова падали в узкое пространство, разделяющее нас…