Когда к ней вернулась способность разумно мыслить, Диана уже пересекла прихожую и прислонила ладонь к стеклу. Её словно притянуло туда магнитом. Она закрыла глаза, зная, что сейчас смотрит на него с невинной любовью маленькой девочки. Когда она снова распахнула глаза, её взгляд был уже другим. Тем не менее Генри не двинулся с места, и ей ничего не оставалось, кроме как повернуть дверную ручку.
– Что ты здесь делаешь? – недружелюбным низким голосом спросила она, лишь немного приоткрыв дверь.
– Полагаю, меня пригласили.
Снова этот фирменный шутливый тон, который так шел двадцатилетнему парню. Должно быть, он понял, что совершил ошибку, потому что закрыл глаза и покачал головой. Она удивилась, каким красивым казалось сейчас его лицо, находящееся прямо перед нею. Много времени утекло с того дня, когда она в последний раз смотрела на него так близко.
– Наверное, ты пришел встретиться с женой, – колко заметила Диана, всего лишь затем, чтобы отвлечься от созерцания его подбородка. – Она здесь.
– Нет… – Генри перестал качать головой. Спустя мгновение он позволил себе посмотреть – соблазнительным, полным желания взглядом – в глаза Диане. – Нет.
– Что – нет?
Она ослабила хватку на двери и открыла её ещё на несколько дюймов. В парке было тихо, голые ветви деревьев жадно тянулись к белому небу. Все кучера уткнулись в газеты и старательно не обращали внимания на пару на крыльце.
– Нет, я пришел не ради встречи с женой, – он замолчал, прижимая пальцы ко лбу ровно между бровями. – Я вообще не собирался приходить. Но сама мысль находиться в одной комнате с тобой… Прости. Говорю, как осел. Я не надеялся, что на самом деле смогу поговорить с тобой так… близко. Наверное, ты сейчас уйдешь, и я не успею сказать ни слова из того, что хотел бы, и… О, Боже.
Её предательское сердце учащенно забилось, и Диане осталось лишь надеяться, что вздымание и опадание её груди незаметно под плотно облегающим корсетом. Она знала, что должна сделать то, что Генри ожидал от неё – уйти. Потом он сможет позвонить, и Клэр встретит его более формально. Но вместо этого она вышла на крыльцо и позволила двери затвориться.
– Что ты хотел сказать?
Генри снял шляпу и задумчиво повертел её в руках.
– Ну, все то же самое, о чем писал в письмах… – Он говорил отрывистыми фразами, словно не мог дышать. – Ты их читала?
На секунду чувства Дианы были готовы вырваться наружу, но затем на смену пришел еле сдерживаемый гнев.
– Нет, – ответила она, начав замечать, что на улице весьма прохладно. – Я их сожгла.
Генри выдохнул с еле слышным «о». Он долгим взглядом посмотрел на Диану, и хоть она и прочитала бурю эмоций на его лице, но не смогла определить жалеет ли он о том, как поступил с ней, или о том, чего лишился по своей вине.