– Сейчас поешь? Или позже?
– Вообще не буду, – говорю я. – что-то не хочется.
– Ладно, проголодаешься – сразу скажи. Может, кофе?
– Давай.
Я вешаю над огнем мокрые перчатки и, фея пальцы, смотрю, как она разливает по чашкам кофе. Одну чашку ставит мне, а с другой садится за стол.
– Жуткий снег, – говорю я, – Ничего не видно.
– Да уж... Теперь зарядит на несколько дней. Пока все тучи на землю не выпадут.
Я сажусь напротив и смотрю ей в лицо. Невыразимая тоска опять словно затягивает меня куда-то.
– Когда кончится снег, наметет такие сугробы, каких ты никогда не видел, – говорит она.
– И, наверно, никогда не увижу. Она смотрит на меня.
– Почему? Каждый может смотреть на снег.
– Давай, мы сегодня не будем читать сны? Просто поговорим, – предлагаю я. – Это очень важно. Я хочу рассказать тебе кое-что и послушать, что ты об этом думаешь. Согласна?
Даже не представляя, о чем я, она сцепляет ладони и кивает, глядя сквозь меня.
– Моя тень умирает, – начинаю я. – Сама понимаешь, такую суровую зиму ей не пережить. Если она умрет, я навсегда забуду, кто я такой. Поэтому я должен решить кое-что важное. Это касается и меня, и тебя. А времени очень мало. Я много думал, но вывод всегда получался один. А потом – решил.
Я глотаю кофе и в который раз задумываюсь – не ошибка ли? Нет, все правильно. Не потерять ничего мне уже все равно не удастся.
– Завтра я уйду из Города, – продолжаю я. – Не знаю, как и откуда. Это мне объяснит моя тень. Я уйду вместе с ней. Мы вернемся в мир, откуда пришли, и будем там жить. У меня снова появится тень, я буду страдать и переживать, а потом состарюсь и умру. Такая жизнь – как раз для меня. Мое «я» будет таскаться везде за мною, доставать меня и вертеть мною, как ему вздумается. Но... ты просто не можешь представить, как для меня это важно.
Она смотрит прямо перед собой – то ли на меня, то ли в пустоту, где я должен сидеть.
– Тебе не нравится Город?
– Помнишь, ты говорила: если я ищу покоя – мне здесь понравится? Да, мне нравятся здешние мир и покой. И если я останусь и забуду себя – эти мир и покой станут абсолютными. Ведь в Городе ничего не заставляет мучиться и страдать. Возможно, я всю жизнь буду жалеть, что ушел отсюда.
Но стать жителем Города я не могу. Внутри что-то пока еще говорит со мной. Оно никогда не простит, если я останусь, а моя тень умрет и будут гибнуть звери. Каким бы покоем меня за это ни наградили – обмануть это что-то внутри невозможно. Может быть, оно скоро исчезнет. Но это уже другая история. Все, что в нас исчезает – даже если оно исчезает навеки, – оставляет после себя дыры, которые не зарастут никогда... Понимаешь, о чем я?