Иван поднялся на вершину и не сразу признал старого знакомого. Ему сообщили, что его ищет подпоручик, и он уже готов был доложить о своем прибытии, но что-то знакомое уловил в чертах офицера: рука, приложенная к шапке для доклада, невольно опустилась.
— Не узнал, Иван? — улыбнулся Суровов. — Дай свою руку! Вот так-то! Игнат я, Игнат Суровов. Вспомнил?
— Игнат?! — обрадовался Шелонин. — Это хорошо, что ты! Спасибо тебе!
— А за что спасибо-то, Иван? Давай-ка лучше обнимемся по христианскому обычаю! Ох, и пропах же ты дымом. Иван! Насквозь, наверное? — говорил Суровов, обнимая приятеля и сильно прижимая его к себе.
— Коли б не костер да не дым этот, быть бы нам всем на том свете, как Панасу Половинке, — с грустью проговорил Шелонин. — У нас тут, окромя смертей, ничего и не было. Ты, Игнат, лучше про себя расскажи. Офицерские погоны зазря нашему брату не дают!
— Потом, Иван, время у нас есть, — сказал Суровов. — Местечко-то у тебя найдется для ночлега?
— Землянки пустыми стали, после того как па турку сходили. Уложил он наших столько — носим, носим и конца не видно. — Едва уловимая улыбка тронула усталое лицо Шелонина. — А как же с нами спать-то будешь? Ты теперь «ваше благородие»!
Улыбнулся и Суровов.
— От солдат отошел, к офицерам не подошел, повис, как говорится, в воздухе! — сказал Игнат.
— И орденами начальство не обидело?
— И ордена есть, и медали, и две звездочки на погонах.
— Куда же теперь? — допытывался Шелонин.
— Как куда? — не понял Игнат.
— А когда турку побьем? Опять скот пасти да лес рубить?
— И скот пасти могу, и для рубки леса силы свои не растратил. Приглашал в свое имение капитан Стрельцов: я ведь ему жизнь спас под Систовом. Хороший человек: добро до сих пор помнит. Да-и генерал Скобелев звал с собой. Люблю я его пуще отца родного, а на предложение его отказом ответил.
— Почему? — удивился Шелонин.
— В другой поход он собирается. Освобождать людей, Иван, очень приятно, а вот покорять — не по мне это!
— Оно конечно, — согласился Шелонин.
Они долго блуждали по замолкшим боевым позициям, и Иван неторопливо рассказывал Игнату, откуда лез турок и до каких мест он добрался, где его останавливали и как спускали его вниз. Показал и место, где был убит Егор Неболюбов, и неглубокую траншею, где откопали в снегу Панаса Половинку вместе с его ротным — поручиком Костровым.
— Трудно вам было, Иван! — покачал головой Суровов.
— Вам потрудней, — сказал Шелонин.
— Нет, Иван, вам тут было хуже, — возразил Игнат. — У нас был одцн враг, турок, а у вас их было два: турок и мороз. Мороз-то на поверку оказался пострашнее турка!