— Привет, дорогой! — Девушка избавилась от соломенной шляпки, обняла, прижалась всем телом, поцеловала. — Я по тебе скучала…
— Нисколько не сомневался, — отстранил я циркачку и оглядел скромно сидевшего в уголке Марка Бонифация Тарнье.
Без своего кожаного одеяния брат-экзорцист выглядел нескладным юнцом, чему немало способствовал выбранный им образ. Стрижка под горшок, гладко выбритые щеки, потертый сюртук с кожаными заплатами на локтях. Вышорканные брюки слишком коротки, обтрепавшиеся края штанин явно неоднократно подрезались и подшивались. На ладонях — чернильные пятна.
Писарь? Писарь.
— Присоединяйся, — позвал я Марка, старательно не смотревшего в сторону Берты, которая уселась на свободный стул и облокотилась на столешницу, намеренно выставляя напоказ оттянувшую легкую ткань платья грудь.
— Итак, предлагаю сразу перейти к делу. — Я и сам не без труда оторвал взгляд от глубокого выреза. — И главный вопрос на повестке дня: что вы тут пьете?
— Пиво, командир, — передвинул мне запотевшую глиняную кружку Валентин. — Местное винишко очень уж специфично на вкус…
— Это точно, — вздохнул я и отхлебнул отдававшего легкой горчинкой напитка. — Что ж, могло быть и хуже.
— Вы особо не налегайте, — предупредил Гуго. — На жаре хмель в голову моментально дает.
— А у тебя там что? — заинтересовался я содержимым стоявшего на столе кувшина.
— Родниковая вода, лед и пара выдавленных лимонов, — ответил седовласый фокусник, разливая странное пойло по стаканам себе, Берте и Марку.
— Не слушайте его, командир, — махнул рукой Дрозд. — Родниковая вода дороже пива выходит! А обычную пить нельзя — мигом пронесет.
— Да уж понятно, — фыркнул я, приложился к кружке и потребовал: — Ладно, рассказывайте!
— Нечего пока особо рассказывать, — пожал плечами Гуго. — Просто чудо, что вообще удалось хоть что-то разнюхать.
— Не прибедняйся.
— Он и не прибедняется, — сверкнул золотым зубом Валентин. — Зацепочку я отыскал.
— Ага, конечно! — сразу полез в бутылку фокусник. — А кто тебе про Трехпалого рассказал?
— Рассказал и забыл. Дальше копать не стал? Не стал.
— Да ты…
— Хватит! — хлопнул я ладонью по столу. — К делу!
— Вот-вот! Пиписьками в уборной мериться будете, — поддержала меня Берта и кинула воинственно топорщившему усы Дрозду апельсин: — Лучше почисти…
Тот по кругу надрезал оранжевый плод, подцепил пальцами толстую кожуру и ловко снял ее, не испачкав ладони сладким соком.
— Знаешь, Валентин, а ведь ты единственный тут с оружием, — заметил я.
— Ерунда! — отмахнулся усач. — Морячки без ножей не ходят. Сейчас отсыпаются просто. Вечером гулять начинают.