Алекс протянул ему последний номер «Манчестер гардиан», и Клайв принялся читать его, пока они ожидали появления Марты. Стиль Алекса оказался еще более вычурным, чем его собственный. Марта удостоилась таких эпитетов, как «исключительно мужественная женщина», «Жанна д'Арк наших дней», «Сильвия Панкхерст[38] рабочего класса», обладавшая «той же невероятной способностью воспламенять сердца своими вдохновенными речами».
— Очень хорошо, — заметил Клайв, дочитав статью до конца.
— Должен предупредить вас, — сказал Алекс, — что я организовал прием в честь Марты, который состоится в Вулвергемптоне, когда она туда доберется. Там ее будет ждать один из наших фотографов.
— Прием? — недоуменно переспросил Клайв.
— Те, кто протестует против войны, члены Независимой лейбористской партии и другие группы будут ждать ее возле ратуши. Репортаж об этом появится в завтрашнем номере. — Алекс задумчиво пожевал губу. — На этот счет у меня есть одна идея.
Направляясь по дороге в Бонингдейл во второй раз, Марта высматривала место, где ее облили водой, но земля к этому времени уже высохла, и она так и не вспомнила, где именно это произошло.
Клайв уверенно вел машину, никуда не торопясь, и вскоре они оставили позади Шропшир и въехали на территорию Стаффордшира. Здесь он остановился в какой-то деревушке и предложил перекусить. На перекрестке стояла дюжина домиков, в одном из которых, старинной постройки, разместилась гостиница «Слиппер-инн».
Клайв с Мартой только-только уселись за столик, как к ним присоединился Алекс, ехавший следом. Они заказали пирог с мясом и почками и картофельное пюре, за ними последовали пудинг с изюмом и сладкий крем. После этого Марте принесли чай, а мужчины взяли себе по кружке темного эля.
Марта пригубила чай, а потом вдруг отставила чашку и негромко проговорила:
— Так не годится. Я питаюсь лучше, чем мой муж и дети, которых я оставила дома. Я получаю удовольствие от жизни. Но ведь я отправилась в путь не за тем, чтобы наслаждаться и развлекаться. Я отправилась в путь ради Джо, так что ноги у меня должны болеть, а спина — ныть. Я должна страдать, как страдал он, мой бедный мальчик, а не сидеть здесь, подобно принцессе, набивая живот изысканными яствами. — Марта шмыгнула носом, смахивая с глаз слезы. — Все, начиная с этого момента я ем одни бутерброды.
— Они вряд ли пойдут на пользу вашему ребенку, Марта, — рассудительно заметил Клайв. — И что сказал бы Джо, если бы узнал, что вы сознательно морите себя голодом, вынашивая его маленького братика или сестричку?
— Братика, — произнесла Марта. — Я ношу под сердцем мальчика. — Она вновь шмыгнула носом. — Ох, я не знаю, что мне делать. Все так запуталось.