— Миссис Марта Росси? — осведомился тот. Он выглядел таким же древним, как и деревушка, его колени странным образом вывернулись внутрь. Лицо старика было похоже на высохшую морщинистую маску.
— Да, вон там, в машине, сидит миссис Росси, — подтвердил Клайв.
— Мы надеялись, что вы поедете этой дорогой, сэр. — А вот голос у старика оказался на удивление молодым. — Ее светлость непременно хотела поговорить с миссис Росси.
— О чем? — с подозрением поинтересовался Клайв. — И кто такая «ее светлость»? — Он не желал, чтобы Марта подверглась новым физическим оскорблениям.
— Ее светлость, леди Керри, является наследницей графа Уорика. Она хотела бы поблагодарить миссис Росси за то, что та отправилась в путь, а также выразить ей свое сочувствие по поводу того, как с ней обошлись в полиции и как поступил с нею человек с ведром воды. — Склонившись в легком поклоне, старик, похоже, испытал нешуточные трудности, выпрямляясь. — Меня зовут Уолтер Батлер[43], сэр, и, пожалуй, неудивительно, что я в конце концов стал дворецким лорда Керри, когда был еще совсем молодым.
— Леди Керри выйдет сюда, чтобы повидаться с миссис Росси, или же нам следует подняться к ней? — быстро спросил Клайв, опасаясь, что если Уолтера Батлера не остановить, то он еще долго будет рассказывать им историю своей жизни.
— Ее светлость приближается к столетнему юбилею, и она уже много лет лишена возможности передвигаться самостоятельно. Если вы будете так любезны» сэр, что поставите свой автомобиль на подъездную аллею, я отведу вас к ней.
Подъездная дорожка оказалась короткой и обрывалась у входа в роскошный особняк, по обеим сторонам которого тянулся узкий парк, находящийся в запустении. Он сплошь зарос сорняками и травой. Некогда элегантный бельведер рассыпался в прах, а из фонтана, почерневшего от старости, медленно сочилась вода вместо того, чтобы радостной сверкающей струей устремляться ввысь.
По словам Уолтера, некогда семейству Керри принадлежали пятьдесят акров земли, но «присяжные распродают ее понемножку, чтобы ее светлость могла содержать оставшуюся часть имения. Теперь земли на продажу не осталось вовсе, и одному Богу известно, что будет с ее светлостью, когда придется продать и дом».
Леди Габриэлла Керри всматривалась в лицо Марты. Ее голубые глаза выцвели от старости, и взгляд блуждал, словно она почти ничего не видела. На ее лице не было ни морщинки. Бледная, восковая кожа была так туго натянута на скулах, что казалась прозрачной.
— Вы очень храбрая женщина, дорогая моя, — прошептала ее светлость, — раз отважились отправиться пешком в Лондон только для того, чтобы доказать свою правоту.